Когда возвращается радуга. Книга 1

Ступни у мужчины были красивые, изящной формы, и не слишком большие. Да он и ростом-то был невелик в сравнении со своими земляками, хоть Ирис и доходила ему лишь до середины уха. Но вот беда — тыльная часть ступни, даже большой палец, а заодно щиколотки, голени… и наверное выше, до самого колена, прикрытого штанами — всё заросло пушистыми чёрными волосками, да так густо… Девушка даже растерялась. Нет, о том, что у мужчин, как и у женщин, растёт пушок на руках и ногах, она догадывалась, но в хамаме слыхала, что все, включая самого султана и его приближенных, предпочитают избавляться от лишней растительности. Правда, не столь изуверскими способами, какие иной раз практиковали на наложницах кальфы, а с помощью каких-то особенных порошков или просто-напросто бритвы.

А у франков, значит, так не принято…

Не сдержавшись — наложнице ведь можно трогать своего господина — Ирис провела ладонью по мужской голени. И решила, что с виду это и не слишком красиво, но на ощупь… приятно. Хоть даже помыслить о таком смешно.

Зачем им дополнительная шерсть? А-а, наверное, чтобы было теплее… Франкия, должно быть, ужасно холодная страна.

Август смешно брыкнул ногой.

— Не щекочи, плутовка.

— Слушаюсь, мой го-осподин, — смиренно ответила Ирис. В голову ей пришла неожиданная идея, и в поисках того, что ей нужно, она обвела глазами спальню.

Здесь всё было устроено на европейский манер, а это значит — высокий стол, рядом с ним — стулья, и никаких подушек на полу. Правда, ковёр лежал замечательный, с толстым ворсом, на таком и просто посидеть приятно… Пустел затемнённым жерлом очаг, не разожжённый по тёплому времени года, и рядом с ним стояла чудная ширма, наверное, для защиты от выпадающих случайно угольков, когда в камине горел огонь. А, вот оно, что понадобится для угождения! На приземистом комоде поджидал, заготовленный для вечернего омовения, широкогорлый кувшин с водой, и серебряный таз, и лежало пушистое полотенце с маленькой губкой.

Судя по невесомому парению над кувшином, вода ещё не остыла.

— Ты что задумала? — с подозрением поинтересовался Бомарше. Ирис потянула его за руку, заставляя усесться.

— Давай, я омою тебе ноги, мой господин. Это очень приятно. К тому же, снимает усталость и напряжение, ты ведь немало потрудился днём… — Не слушая не очень убедительных возражений, она налила в таз воды, глянула на широкие рукава своего нарядного платья… Да, такие не завернёшь… А жалко будет замочить. И, недолго думая, стащила его через голову, оставшись в шароварах и рубахе. Ах, да, ещё и в лифе! Благодаренье подругам, вполне приличный вид!

Впрочем, у мужчины сложилось на этот случай своё мнение, но он благоразумно придержал язык.

— Тебе тоже надо раздеться, мой господин, — озабоченно сказала Ирис. — Нельзя отдыхать в дневной одежде.

— Э, э, полегче. — Шутливо отбиваясь, «господин» позволил стащить с себя камзол и жилет. — Достаточно, детка. Ну, хорошо, рубаху тоже… нет, оставь! Только расстегни. И штаны оставь, кому я сказал! Пощади мою мужскую гордость, в конце концов, я не младенец, чтобы меня раздевали без моего согласия.

— Ка-ак будет угодно, мой го-осподин.

Из сумочки, захваченной с собой, она извлекла два флакона. Добавила в воду успокоительных капелек. Этот эликсир, она знала, благотворно действует и через кожу, и окажется не лишним. Второй пузырёк содержал толику миррового масла, оно тоже пойдёт в ход.

— Кто бы мог подумать, — бурчал Огюст Бомарше, безуспешно пытаясь придать голосу этакое старческое брюзжанье, — что я настолько одряхлел… Молодая красотка греет мне ноги в тазу, ещё немного — и предложит стакан для вставных зубов и напялит ночной колпак. Ммм… не останавливайся, детка, у тебя такие ловкие руки…

— А если бы вы знали, мой господин, какие у меня пальцы… — Ирис подхватила игривый тон, и уже без особых церемоний распорядилась: — Теперь довольно.

— Ну, ещё немного, — тоном раскапризничавшегося ребёнка, ныл «Август».

— Не могу, мой господин. Ваши лилейные ножки уже достаточно распарены и готовы к массажу. Разве вы не жаждете этого?

— Жажду! О, я жажду твоих дивных прикосновений, моя прекрасная сиделка! Продолжай же, своди меня с ума!

«А если за дверью ещё и подслушивают местные шпионы — они услышат то, что им надо» — подумал с удовлетворением. «Пусть потом перескажут всё слово в слово этому надсмотрщику-евнуху. Продолжай, ты молодчина, Огюст. Главное, не увлекись, а то достанется тебе потом от Фатимы…»

Обсушив «лилейные» ноги господина, Кекем заставила его улечься, сама же прыгнула на постель рядом. Не удержавшись, кинула взгляд на мужчину, да так и замерла. Удивительно. Его грудь, виднеющаяся в вырезе рубахи, курчавилась ещё больше, чем ноги… Спаси, Всевышний, женщин от такого богатства, это, должно быть, ужасно неудобно и колко… Но почему-то так и притягивает взор. Она поспешно отвела глаза.

Несколько капель драгоценной мирры на одну ступню, столько же на другую…