Когда возвращается радуга. Книга 3

— А вы умеете быть мс-с-стительной, Бесс. Да ещё и по-королевс-с-ски, и по-женски одновременно. — Герцог неожиданно улыбнулся. — Ос-с-ставим в покое многос-с-страдального Дадли; я уже понял, что ему многое предс-с-стоит пережить. Вернёмся к королю Франкии.

— О, Генрих! — мечтательно вскричала Бесс. Да так и застыла, с улыбкой вспоминая нечто, должно быть, приятное. — Вы знаете, — оживилась, — он оказался идеален ещё и потому, что у него есть своё королевство. Его не тяготит титул консорта при мне; единственное, о чём он настоял — и я, разумеется, уступила — это на праве иметь голос на военных советах. Но тут я полностью на него полагаюсь. Ибо, сами понимаете, женщинам куда привычнее обороняться, нежели воевать. Наши пра-пра-прабабки с честью отстаивали родовые замки и выдерживали целые осады, пока их мужья воевали где-то на стороне или в Крестовых походах…

Потом, подумав, добавила:

— Я доверяю ему. Да. Доверяю.

Старый Герцог выразительно приподнял бровь.

— Кому?

Королева выдержала его долгий взгляд.

— Мужчине, который признался мне сегодня в своих чувствах и предложил руку и сердце.

Арман д’Эстре медленно кивнул.

— Что ж, Бесс… я вас понял и рад. Но вы-то понимаете, что вам обоим придётс-с-ся нелегко?

— Да.

— Что многое ещё нужш-ш-шно решить, дабы впоследствии не дать пищу вс-с-севозможным с-с-спорам о наследии, и прочем?

— Да.

— И вы ужш-ш-ше дали соглас-с-сие?

— Нет! — вскрикнула королева и внезапно побелела — Нет, я не могу. Не могу, прежде, чем…

Она порывисто схватила герцога за руку.

— Вы говорили с феей? Она согласна встретиться со мной?

— Ах, Бесс!

Старый Герцог отечески погладил её по голове.

— С-с-сразу же пос-с-сле нашего разговора я лечу к ней — и договариваюс-с-сь о вашем визите. Ответ я вам переш-ш-шлю. Но прос-с-сить о помощи, а главное — убедить, что вы этой помощи дос-с-стойны — это ужш-ш-ше ваша зс-с-садача. К с-с-сожалению, вы не вс-с-сегда пос-с-ступали чес-с-стно по отношению к ней, следуя дурным с-с-советам.

— Знаю.

Королева опустила голову.

— Но я так боялась, что не успею её перехватить… Как мне вести себя с ней? Что сказать?

Герцог покачал головой:

— С-с-самое разумное — говорить, как жш-ш-шенщина с жш-ш-шенщиной. Она добра и милос-с-сердна, она поймёт. И, думаю, прос-с-стит. Ваши прегреш-ш-шения куда тяжелее, чем вина некоторых ваш-ш-ших доверенных лиц… Не прос-с-сите подробностей, сейчас об этом с-с-слишком рано говорить. Перегрина с вами?

— А… — Королева растерянно потянулась к сумочке за поясом. — Нет, я оставила её в шкатулке. О, простите, я всё время забываю, что вы рекомендовали носить её чаще. Но она не к каждому туалету подходит…

— Забудьте об этом! — строго сказал Арман. — С нынешнего дня нос-с-сите её с собой вс-с-сегда и везс-с-сде, понимаете? У меня ес-с-сть подозрение, что на вас-с-с пос-с-стоянно возс-с-сдействуют. Перегрина — уникальная жш-ш-шемчужина, она ограждает хозс-с-сяина от ментального и гипнотичес-с-ского нападения. А мне не нравитс-с-ся, что в вашей ауре видны с-с-следы чьего-то вмеш-ш-шательства.

Королева невольно приложила руку к сердцу.

— Вы думаете?.. — Помедлив, уточнила: — Заговор? Кто?

И жёсткий голос её уже никак не мог принадлежать юной влюблённой девушке.

— Вот и пос-с-с-мотрим… Перегрина поможш-ш-шет вам отс-с-следить странности в поведении вашего окружш-ш-шения. Однако, Бесс, — герцог нагнулся к её уху. — Не порите горячку. Ес-с-сли вы чем-то возс-с-смущены — не подавайте виду. Тот, кто плетёт свои с-с-сети, не должен понять, что обнаружш-ш-шен…

— Понимаю…

Вздохнув, королева с тоской оглядела расстилающийся перед ней, как на ладони, дивный пейзаж: новенькие черепичные крыши Лувра с одной стороны — и улочки старой Лютеции с другой.

— До сих пор иногда забываю, что я королева. А так хочется порой простого счастья, жизни без интриг, предательств, политики и выгод…

— Кому много дано, с того много с-с-спросится, — ответил фразой из Писания Старый Герцог.

— Может, поэтому-то, — чуть слышно прошептала Бесс, — я и даю ему свободу. Пусть хоть у него получится…

***

Нагрянувший день каждому раздавал своё. Пока Аннет ужасалась измене короля, а Бесс откровенничала со Старым Герцогом, Ирис жадно внимала словам Бомарше. Он явился поздравить её с новосельем, узнать, не нужно ли чего, а заодно более подробно рассказать о местных привычках и обычаях.