Когда время не ждет

Его убийства были такими же непроизвольными, как следы от воды на песке – тот самый рисунок, что он изобразил на песочных часах. Да, прямо как эти следы – похожие, но никогда не повторяющиеся в точности.

Он воткнул лопату в кучу земли рядом с ямой, и отошёл, чтобы полюбоваться новыми песочными часами, стоящими неподалёку. Он сделал их специально для этого случая. Пока что весь песок спокойно лежал в нижней сфере. Но совсем скоро он перевернёт их, и песок посыплется вниз, отсчитывая последние часы и минуты чьей-то жизни.

Он знал, что о его предыдущих часах уже разошёлся слух, особенно о тех, что до сих пор шли. Полиция, ФБР и даже народ поняли его посыл.

Он знал, что ему даже дали пару прозвищ.

Как там?

Ах, да.

Дедушка-время.

Песочный человек.

Улыбка скрылась с его лица.

На самом деле, вся эта известность не слишком его заботила.

Он делал всё это не для славы.

На самом деле он сам не вполне понимал, что движет его убивать.

Он знал лишь то, что недавно в нём проснулась тьма – какой-то иррациональный страх и боль. Единственным способом унять эту боль было причинить её другим людям – не только тем, кого он хоронил, но и многим другим, которые были напуганы и шокированы.

Теперь люди не спали ночами, гадая, кого унесёт смерть, когда остановятся часы.

Это давало ему ощущение силы, которая облегчала его собственную агонию и страх. Тогда он чувствовал свою цель и судьбу. Между ним и падающим песком существовала какая-то важная связь. Он восхищал его и заставлял совершать поступки до того, как упадёт последняя песчинка.

Он придавал ему смысл жизни.

Он отвернулся от песочных часов, стоящих рядом с пустой ямой. Ещё рано переворачивать их и выпускать песочный поток. Но это произойдёт лишь через несколько часов.

«У меня не осталось ничего, кроме времени», – подумал он, снова отряхивая руки.

Он вышел из здания и пошёл к обрыву с видом на солоноватую притоку Чесапикского залива. Он остановился и стал наслаждаться ночным видом. У воды никогда не бывало совершенно темно, прибрежные огни подсвечивали мягко набегавшие волны.

День сегодня был тёплый и приятный, он искренне наслаждался ночной прохладой рядом с водой.

Справа от него раскинулись новые, прочные дома на частных пирсах и эллингах. Их огни и освещали воду. Слева от него берег был темней. С тех пор как располагавшаяся там пристань перестала использоваться, лишь несколько голых лампочек были источником слабого света с той стороны.

Конечно, все старые здания порта и прогнившие пирсы скоро снесут. Совсем скоро новые, большие по размеру пристани будут предлагать свои услуги лодкам богатых семей, переезжающих в этот район.

«Облагораживание», – подумал он.

Эта мысль была ему неприятна, поскольку означала то, что скоро в это тихое место вторгнутся люди. Люди приблизятся и к его собственному уединённому дому в другой части города.

Он вздрогнул от этой мысли.

Люди.

Он всегда был стеснительным, но помнил, что в детстве присутствие других людей его так сильно не пугало.

Уже несколько лет он намеренно жил в уединении. Он проводил целые дни, не встречая ни одной живой души.

По крайней мере, до недавнего времени.

Теперь всего в паре километров от его дома песчаную почву раскапывала тяжёлая техника. Он уже чувствовал давление людей, приезжавших туда, чувствовал непонятную для самого себя боль и ужас.

Даже теперь, едва подумав об этом, он чувствовал, как у него ускорился пульс, как он стал задыхаться. Он не знал почему, но знал, что может сделать с этим.

Он стал медленно вдыхать влажный ночной воздух, стараясь успокоиться.

В конце концов, здесь нет никаких людей, здесь он может наслаждаться одиночеством.

И он никуда не спешит.

Он может провести здесь хоть целый час до того, как заберётся в свой пикап и поедет по этому маленькому городу в поисках новой случайной жертвы.

Неожиданно он увидел вспышку света в одном из зданий.

Он быстро понял, что по открытому пространству между зданий причала кто-то идёт к нему с фонариком.

Но кто это?

При мысли о встрече с человеком его захлестнула паника.

Но он тут же понял, что, возможно, тогда ему не придётся ехать за жертвой куда-то далеко.

Возможно, сегодня ему особенно повезёт, и жертва сама упадёт прямо ему в руки. Ему нравилось, когда такое случалось – как было с двумя бегунами, которые сами пришли к нему сегодня и вчера утром.

Фонарик приблизился и стал резать глаз. Он не видел, кто его держит, но услышал мужской голос:

– Что вы здесь делаете?

Феликс заволновался. Кажется, это был ночной сторож. Феликс слишком мало времени провёл здесь, чтобы понять, что ночью заброшенный порт кто-то охраняет. Что, если его вышвырнут отсюда раньше, чем он успеет осуществить свой план?

Это будет катастрофа. В конце концов часы, отмеряющие двадцать четыре часа, установили для него чёткий регламент. Если песок закончит свой бег и никто не умрёт, весь его продуманный план и подготовка окажутся тщетными. Переживёт ли он, если его режим собьётся?