Когда закрывается дверь

Галя (укоризненно). Вы на меня не смотрите, у меня особый случай. Подружки собрали и отправили. Долгов теперь просто ужас! Как отдавать буду? Не знаю, даже страшно…

Зоя Степановна. Видать подружки у тебя совсем не бедные…

Галя (довольно жестко). Бедные… Говорю же: случай у меня особый… вот и постарались… собрали к южному морю… в чужую страну. Я ведь не хотела…

Зоя Степановна. Что так?

Галя (загибает пальцы на руке). Денег много надо, документы оформлять надо, путевку достать, паспорт сделать надо… Дорога до Москвы, по Москве, вещички приличные… Словом, хлопот под самую макушку…

Зоя Степановна. Это верно: в деревенском тряпье не поедешь…

Галя. И я говорю, куда в замызганной юбчонке линялой кофтенке? А они говорят…

Зоя Степановна (заинтересованно). Кто они?

Галя. Да, Людаха с Надюхой – подружки мои лучшие: « Сами тебе наряды сошьем. Машинки швейные есть. Дело за малым… »

Зоя Степановна. Сшили?

Галя. Вот, халатик у меня новый, нарядный. (Зоя Степановна с улыбкой присматривается к одежде. Галя вскакивает со скамейки и дефилирует рядом, демонстрируя обновку. Возвращается на место). Материю привез Михаил Иванович, ну, это наш сторож. Понимаете, у нас Маргарита, одна баба наша сельская, ужас какая ушлая, сорганизовалась со своим родным братом, что живет в райцентре и работает в начальниках. Скупили по дешевке машинки швейные по району. Установили их в бывшем детском садике, который теперь не работает. Организовали мелкое производство. Наняли нас, молодых баб, пятнадцать человек. Работа простая, но все же какая ни на есть. Раскраиваем и шьем постельное белье, полотенца разные, салфетки, шторы, мешки, чехлы. Вообщем, что дают, то и шьем. Заказов раз на раз не приходится, то «густо» бывает, то – «пусто». Когда «густо» случается, тогда работу еще на дом берем, по ночам строчим. А как быть? Скотина, она жрать хочет, ей до Маргаритиных пододеяльников дела нет. Детей тоже обиходить нужно, уроки посмотреть, еду сварить, огород прополоть. А ночью работа в самый раз. Раньше редко такой аврал случался. Теперь, почитай, каждую неделю.

Зоя Степановна. Стало быть, расширяется ваша Маргарита…

Галя. Наверно. Она нам не докладывает. Нам главное, чтобы деньги платила.

Зоя Степановна. С огорода тоже неплохо имеете?

Галя (хозяйственно). Собираем. Излишки на трассе продаем. У нас люди хорошие, жалостливые. У Людахи свекруха – Бараниха, больно умело торгует. Трасса у нас федеральная, машин много ездит, на ней рядом заправка, ремонт, кафешка. Народ останавливается, покупает.

Зоя Степановна. Выпечкой торгуете… закрутками…

Галя (кивает головой). Торгуют, кто во что горазд.

Зоя Степановна. А ты?

Галя. Я не торгую. Некогда. Детей у меня двое, хозяйство, работа. Нет, сама не торгую. Бараниха берет мой товар на продажу. Ей главное чтоб до трассы дотащили, а там помощники не нужны. На велосипед цепляю мешки и везу до трассы. Бараниха свое продает, мое и Надюхино. Вечером остатки тем же макаром домой тяну.

Зоя Степановна. Надюха это тоже подружка?

Галя. Ага! Мы давно втроем дружим, помогаем друг дружке.

Зоя Степановна. А как же муж?

Галя (втягивает голову в плечи, опускает глаза). Бросил меня муж… ушел к городской…

Зоя Степановна. Давно?

Галя. Три месяца назад.

Зоя Степановна. Теперь понятно. Это тебя подружки заграницу отправили горе-тоску разгонять?

Галя. Зачем вы так? (Обиженно насупилась).

Зоя Степановна (миролюбиво). Не обижайся на меня. Я не со зла. Не хочешь рассказывать, не говори. (Оглядывается вокруг).

(На пляж по лестнице спускаются две женщины лет сорока пяти, активно молодящиеся. Обе в закрытых купальниках, с повязанными на бедрах прозрачными платками. На головах широкополые шляпы в сеточку одинаковые по форме и различные по цвету. На ногах сланцы на толстой подошве, украшенные блестками и камнями. В руках у каждой объемная пляжная сумка.