Когда зацветет сакура…

А у Блэквуда, считай, и жизни-то настоящей не было. Школа и университет, где он чувствовал себя более-менее беззаботно, не в счет. Ведь большая часть его сознательной жизни прошла в погонах. Наверное, если бы тема его дипломного исследования не была связана с постреволюционной ситуацией в России, все бы у него сложилось по-другому. А тут, не успел он получить степень магистра, как его тут же призвали в армию, где и определили в службу военной разведки. Вначале он занимался тем, что слушал телефонные разговоры находившихся в Соединенных Штатах советских дипломатов, переводил тексты перехваченных радиограмм, затем была разведшкола, первое офицерское звание, первое по-настоящему серьезное и опасное задание… Работал он на совесть, а если учесть, что у него была светлая голова, то скоро приобрел хорошую репутацию в своем ведомстве.

Но такая жизнь, когда ты не принадлежишь себе, ему постепенно надоела. Думал, вот покончат с Гитлером и самураями, сразу же уйдет на покой. А тут новые контуры врага вырисовываются. Неужели снова будет война?.. Два медведя не могут ужиться в одной берлоге – так, кажется, русские говорят?.. Тогда, по логике вещей, война неизбежна… Но теперь она будет другой. Блэквуд собственными глазами видел, что стало с Хиросимой и Нагасаки после атомной бомбардировки, когда в августе сорок пятого вместе с американскими оккупационными войсками он высадился на японский берег. Люди, пережившие бомбардировки, говорили, что это был ад, помноженный на ад! А если и у русских в скором времени появятся такие бомбы, и начнется ядерная война? Что тогда будет? Уцелеет ли земля? Страшно! Страшно!

А к атомному оружию у Блэквуда интерес особый. Он помнит, как летом сорок второго, в самый разгар войны, его, уже опытного контрразведчика, отозвали с фронта (тогда американцы вели кровопролитные бои с японцами на Тихом океане) и предложили перейти на службу во вновь созданное подразделение военной разведки США. Одно из тех, что будет отвечать за безопасность некоего строящегося сверхсекретного объекта.

Ясное дело, любой настоящий фронтовик посчитал бы такое предложение за личное оскорбление. Ага, мол, люди будут воевать, а я по тылам прятаться? Но ему сказали, что Соединенные Штаты намерены осуществить великий проект, который не только позволит ускорить победу над врагом, но и в будущем сделает его любимую страну непобедимой и самой могущественной державой в мире.

Что это за проект, он вскоре узнал, когда сотрудников секретной службы ввели в курс дела. Оказывается, немцы были близки к тому, чтобы изготовить атомную бомбу с великой разрушительной силой, с помощью которой они надеялись победить в войне. В связи с этим правительство Рузвельта поставило перед учеными Америки задачу опередить немцев, создав свою собственную атомную бомбу.

Возглавить работу по созданию такой бомбы (это был так называемый «Манхэттенский проект») было поручено генералу Лесли Гровзу. При этом ему была дана неограниченная власть. Эту власть он не замедлил применить. Выбрав место под свое производство в малонаселенном юго-западном районе Соединенных Штатов, он велел путем отчуждения земли для военных целей выселить оттуда всех фермеров, после чего на равнине, окруженной горами, было построено нечто, напоминающее концлагерь. По периметру площади – колючая проволока, по углам – бетонные вышки с пулеметчиками. Позже значительную часть площади заняли бесконечные ряды вагончиков, предназначенных для тысяч рабочих, инженерно-технических работников и ученых. К сорок третьему году лагерь для строителей будущего секретного производства был готов, и туда начали свозить добровольцев. Люди ехали в эти далекие края, а это место с чьей-то легкой руки стали называть Счастливой долиной, ни сном ни духом не ведая о том, что им предстоит делать. На все вопросы получали один и тот же ответ: будете работать во имя скорой победы.

Для Блэквуда и его коллег работы тогда хватало. Ведь среди добровольцев, ехавших на стройку, попадались и агенты немецкой разведки, в задачу которых входило выяснить, что кроется за здешней пеленой секретности. Их выявляли и арестовывали, а если они оказывали вооруженное сопротивление, уничтожали на месте.