Когда земли окутает мрак

Хейта поглядела на чистую воду. Она буквально манила ее к себе. Девушка скинула грязную одежду и забралась в чан.

Горячая вода приятно обжигала тело. Девушка опустилась в нее по самую шею и с блаженством вытянула ноги. Над чаном поднимался пар. Хейте не хотелось признавать, но ей никогда еще не доводилось мыться с таким удовольствием.

Искупавшись, она облачилась в чистую рубаху и штаны, сложенные стопочкой тут же на лавке, просушила волосы над очагом и хотела уже шагнуть вон, когда заметила, что лавка пуста – ее мешка как не бывало!

Догадка поразила ее разум точно молния: укруты умыкнули! Охваченная волнением, Хейта выскочила из комнаты и едва не столкнулась с химерой.

– Готова? – улыбнулась та, обнажив клыки.

– Укруты забрали мой мешок, – без улыбки ответила Хейта, выжидающе на нее уставившись.

– Это я им наказала, – ответила химера, ничуть не смутившись. – Зачем он тебе понадобился? В замке всего хватает. Пускай пока полежит у меня, – добавила она вкрадчиво. – Укруты ведь и правда те еще ворюги. За ними нужен глаз да глаз. У меня надежней будет.

Хейта почуяла в словах химеры привкус лжи. Это ощущалось как что-то лишнее в звуке голоса, что-то мешающее, ненастоящее. Не укрутов опасалась Мерек, но саму Хейту и того, чем она могла при случае воспользоваться.

– Этот мешок достался мне от отца, – добавила девушка, не желая отступать. – Он мне дорог как память о нем.

– Вон оно как! – Химера округлила глаза. – Ну, не тревожься. Заберешь его позже. – Она доверительно улыбнулась. – И если решишь остаться, и даже если решишь нас покинуть. Пойдем, укруты уже накрыли на стол.

Хейта стиснула зубы и заставила себя улыбнуться в ответ.

«Если», – отметила она про себя. То есть химера действительно полагала, что она могла остаться. Что ж, для дела это было полезно. Придется только как-то умыкнуть мешок с камнем…

Они следовали сумрачными коридорами, когда на пути вновь повстречался укрут. Хотя они все и походили друг на друга, Хейте удалось распознать в нем того, что встретил их у ворот. Он был слегка повыше остальных, крупный нос его смотрел концом вниз, а брови были чересчур густы и длинны. Вид, однако, он имел безобидный.

Проход был узким, два человека не разминулись бы, и укрут застыл посреди него, переминаясь с ноги на ногу.

– Как его имя? – спросила Хейта.

Химера небрежно пожала плечами.

– У них нет имен. Укрут тебе и укрут. Сами они почти не говорят. Видно, разумом их судьба обидела. А мне не было проку выяснять их имена. Укруты услужливые и жалкие. Подавить их волю ничего не стоило.

Хейта невольно сдвинула брови, ее покоробили эти жестокие слова. Укрут тем временем попробовал пятиться назад, но в длинной одежде у него это выходило худо, а конца коридора было не видать.

– Идиот! – взвизгнула химера. – Что ты делаешь?

Укрут немедленно застыл на месте, взгляд его выражал совершенное отчаянье. Он сделал несколько неуверенных шагов им навстречу, тем самым вконец выведя химеру из себя.

– Ты так и будешь топтаться у нас на пути, жалкое отребье? Или дашь пройти?

Укрут всем телом прижался к стене, но, на свою беду, выронил связку ключей. Склонившись над полом, он закрутил головой, надеясь разглядеть их в полумраке.

– Идиот! – снова взвизгнула химера и толкнула его ногой так сильно, что тот кубарем отлетел в сторону.

Укрут оторопело потряс головой. Он больше не пытался ни встать, ни найти ключи, он даже не смел поднять глаз, обреченно уставившись в каменный пол. Хейта почувствовала, как последние крупицы ее терпения истаяли в воздухе. Подхватив связку ключей с пола, она протянула их укруту.

– Держите, уважаемый.

В глазах существа промелькнуло нечто странное. Недоверие сменилось удивлением и… благодарностью. Дрожащей рукой он сжал ключи, неуклюже поднялся и, развернувшись, припустил назад по коридору. Еще некоторое время был слышен затихающий топоток его маленьких ног, а потом все стихло.

Химера поглядела на Хейту в упор, изогнула бровь.

– Что движет тобой, я никак не пойму? Вечно ты тревожишься о нищих, увечных, изгоях.

– Не знаю, – пожала плечами Хейта. – Наверное, чтобы испытывать к ним сострадание, надо и самому быть отчасти таким же.

Химера поглядела на нее недоуменно, в глазах ее промелькнула тень раздражения. Не ответив, она резко двинулась дальше.

Обеденный зал возник из-за поворота, и Хейта невольно зажмурилась – свет от множества факелов неожиданно больно ударил по глазам. Сделав еще несколько шагов, она пригляделась и ошарашенно раскрыла рот.

Длинный стол ломился от угощений. Грибы, запеченные в сметане, утка с яблоками, наваристая каша, пирог с мясом, пирог с зеленью, сладкие булочки, коржики, ёлочки с густым кремом, печенье с орехами, печенье в сахаре – как будто здесь собралась трапезничать не пара гостей, а целая сотня.

В животе у Хейты предательски заурчало.

– Откуда все это? – невольно вырвалось у нее.

– Рукс купила, укруты приготовили, – невозмутимо отозвалась химера. – А что?

– Это, – неуверенно проговорила Хейта, – должно быть, стоило целого состояния.