Когда жизнь подкидывает тебе лимоны

— Пен, скажи честно, — говорю я, клюя брауни, — тебя когда-нибудь зацикливало на ком-нибудь? Я имею в виду, как я гуглю про Эстелл Ланг.

— Тогда, слава богу, интернета не было, — говорит она.

— Разумеется, нет, но тебя когда-нибудь клинило так, что ты, ну, я не знаю, совершала какую-нибудь дичь? Что-нибудь глупое? — Я смотрю на нее через стол, ожидая, что она скажет «да».

Пенни задумывается.

— Ну, — неуверенно произносит она, — однажды я напилась в хлам и бросала яйца в машину…

— Ты бросала яйца в машину? — восторженно переспрашиваю я. — И чья это была машина?

— Да так, — отмахивается она, поворачивая трубочку другим концом, откуда опасно свисает крем. Прямо перед ней на столе — огромный фолиант под названием «В объективе: иконы стиля 70-х». Я не знаю, зачем Пенни вообще приволокла его сюда — она даже не заглянула в него.

— И что потом? Тебя поймали? — интересуюсь я.

— Конечно, нет, — говорит она.

— Но тебе полегчало?

— Пожалуй, да…

— Возможно, именно поэтому Энди держит свое местопребывание в секрете, — переключаюсь на другую тему я. — И не пускает к себе Иззи — на случай, вдруг она расскажет мне. Возможно, он считает, что я объявлюсь и испорчу ему машину или имущество…

Пенни снимает бирюзовый кардиган и накидывает себе на плечи поверх платья в розово-желтую клетку. В компании с ней я всегда чувствую себя жуткой занудой в своих базовых топах и джинсах. В молодости я увлекалась модой и искала вдохновения в женских журналах. Стены моей комнаты были оклеены вырезками из «глянца», а не постерами с изображением поп-звезд. В студенчестве я обожала секонд-хенды и комбинировала яркие забавные разностильные наряды.

Став мамой, я придерживалась правила «помаду — подальше от карапуза», старалась выглядеть прилично и, пожалуй, гордилась собой. И только несколько лет назад перешла на самый простой и разумный стиль, подходящий для дома и офиса. Мой приоритет — это практичность, и в результате в моем гардеробе скопилась уйма базовых вещей черного, серого и синего цвета — с редкими исключениями.

— Пенни носит веселую одежду, — заметила Иззи вскоре после нашего с ней знакомства. Надеюсь, моя одежда не вопит: «Я в депрессии!»

— Ты уверена, что та особа не переехала к нему? — спрашивает Пенни, слизывая крем с губ. — Извини, но это более вероятно.

— Он говорит, что нет, — я пожимаю плечами, — и я не понимаю, зачем ему мне лгать на данном этапе.

— Ну, возможно, ему неловко, что Иззи увидит его жилье? — выдвигает предположение она.

— А почему бы?

— Может, рядом стрип-клуб? — усмехается Пенни.

Я едва не давлюсь пирожным.

— Хорошо бы, но очень маловероятно.

— Или улица дерьмовая?

— Он никогда бы не поселился в убогом квартале, — качаю головой я. — Тебе известно, какой он чистоплюй. Мы как-то снимали квартиру в Париже через Airbnb. Все было безупречно — просто очаровательно. Но Энди вбил себе в голову, что в холодильнике застарелый запах сыра. Он ныл и ныл, открывал и закрывал дверцу и беспрестанно принюхивался. Довел меня до белого каления, притом что я ничего не чувствовала. Но у него очень тонкое обоняние, гиперчувствительный нос…

— Разве это не помеха для врача? — ухмыляется Пенни.

— Вообще-то нет. Он ведь эндокринолог, ты забыла? Гормональные сбои, заболевания щитовидной железы и все в таком духе. Он не имеет дело с выделениями…

— А как же анализы? Разве он не берет пробы, пункции и тому подобное?

— Нет, у него для этого есть другие люди.

— Это как-то неправильно, — заявляет она, и я улыбаюсь.

Пенни нравятся не заморачивающиеся мужчины — художники или субъекты, перебивающиеся случайными заработками, которые ютятся в скверных квартирках, где постоянно шляются кошки, или, как в случае с Хэмишем, композиторы, живущие на канальной лодке.

— Значит, он никогда не рассказывал тебе никакой чернухи?

— Никогда. Вот что значит жить с врачом. Ты рассчитываешь на всякие смачные байки, а слышишь одно нытье про то, что в столовой больше не продают булочки с маслом, и поэтому приходится покупать булочку и крохотную упаковку масла в фольге, которое плохо намазывается. Одному богу известно, сколько он ныл на эту тему…

— Возмутительно, — фыркает Пенни, — врач его уровня вынужден сам намазывать масло…

— И это далеко не все, — продолжаю я. — Когда внедрили новую систему парковки, места для персонала оказались дальше от входа в больницу, чем прежде. Ей-богу, могло показаться, что мир перевернулся.

— Какая глупость.

Я киваю, радуясь, что могу высказаться и облегчить душу. Звучит банально, но воспоминания о «пунктиках» Энди всегда немного примиряют меня с моей нынешней ситуацией.

— Затем разразился Кризис Качества Туалетной Бумаги 2017 года, а следом за ним — исполненная драматизма замена пластиковых стаканчиков для кулера на картонные рожки…

— Он и на это жаловался?

— Да! Можно подумать, что ему близка идея отказаться от одноразового пластика, но нет…

— Знаешь что, Вив, — заявляет она, — ты правильно сделала, что избавилась от этого типа…

И как будто в порыве чувств она вцепляется зубами в трубочку, и крем, точно газ из ракетного сопла, вырывается наружу с другого ее конца.