Кого не видят глаза

Достигнув центра города, Лир взглянул на широкую лестницу, что вела ввысь на дворцовую площадь, и на секунду замешкался. Свет и без того тусклых фонарей приглушал сгущающийся туман, пряча верхние ступеньки. По этой самой лестнице Хэллхейт в ужасе несся вниз, когда впервые увидел лицо монстра, который гордо именовал себя правой рукой царя.

Фомору снова стало не по себе, он поморщился, силясь стряхнуть сковавшее разум воспоминание.

«Царя беспокоит твое отсутствие», – были слова Кинира. Да неужели? Царя давно ничего не беспокоит, спасибо Хорауну.

Тем не менее Лиру страшно хотелось увидеть отца. Увидеть по-настоящему. Заглянуть в глаза и найти в них тепло и любовь к сыну, что Лир видел в детстве. В душе еще была надежда, что за пустыми, лишенными жизни зрачками Крейн остался прежним, что все можно вернуть назад. Только ради этого Лир изначально пустился на поиски «Книги Судеб», веря, что та исполнит его заветное желание, вернет ему семью. Всю семью, которая никогда не была вместе.

«Кого ты обманываешь, – сам себя укорил Лир. – Свершённое уже не изменить. Остается лишь сражаться за то, что еще можно спасти».

Вдруг с окутанного дымкой высокого моста позади посыпалась каменная крошка, выдернув Хэллхейта из раздумий. Показался отряд солдат, марширующий ровным строем. Уже третий отряд, который Лир встретил на своем пути. Если это очередной план Хорауна, – а это точно очередной план Хорауна, – то ничего хорошего ждать не следует.

В памяти тут же всплыли слова дурмантина: «…старикашка на троне больше не пригодится, а с даитьянами разобраться будет проще простого…»

Нельзя этого допустить. С сожалением взглянув на дорогу во дворец, Лир ссутулил плечи и поплелся прочь. Ему еще есть что спасать.

Вскоре улицы совсем опустели. Хэллхейт невольно поежился, когда разгулявшийся в переулках ветер донес до его ушей звуки яростной драки, и сильнее втянул голову в плечи. Погрузившийся в ночной мрак город – неважно, на Да’Арии или на Земле – не самое дружелюбное место для прогулки.

Через четверть часа за поворотом показалась стена, разрушенная бушевавшими когда-то в этих краях землетрясениями. Между ее развалинами торчали железные прутья, хаотично вкрученные, чтобы отвадить случайных гостей.

Теперь больше не нужно было напрягать слух, отзвуки яростной бойни доносились вполне отчетливо, при желании можно даже различить мужские и женские голоса в унисон ударам. Однако Лира это не остановило, он не раз был здесь и точно знал, что его ждет за стеной.

Взобравшись на второй этаж по переломанным ступенькам, фомор приметил знакомую дыру в импровизированной решетке и скользнул внутрь. Перед его взором предстала квадратная арена, освещенная одним-единственным фонарем. Ничего не изменилось с последнего визита.

– …Ставлю сотню маричи на Регинслейв!

– Две сотни!

– Тысячу!..

Лир оказался в полумраке нижней трибуны, вдоль которой стояли не меньше двух сотен патилцев. Это была самая большая спарринговая площадка во всем Патиле, сюда приходили из других городов и иногда даже из других стран, чтобы попробовать свои силы, а если повезет, то и заработать неплохие деньги. Но везло немногим – победителями почти всегда выходили солдаты царского полка. Официально этого развлечения не существовало, но неофициально о нем знали все.

– Жив?..

Толпа вновь разразилась громогласным боевым кличем, когда кто-то на арене рухнул на землю, но Лир не успел рассмотреть пострадавшего.

– Ты чего тут забыл? – Блюститель порядка с круглыми, как коромысло, плечами загородил весь обзор. – У нас на сегодня все битвы уже расписаны. Проваливай.

– Я по делу, – хмуро ответил Лир, не желая ввязываться в спор, и снова попытался разглядеть, что творится на арене за спиной непропорционального охранника.

– Если не заметил, у нас здесь не клуб любителей почесать языками.

– По-хорошему прошу, дай пройти…

– Вир. Меня зовут Вир Хлекк. А кто такой ты? Сегодня ночь чемпионов месяца, тебя среди них я не видел.

Он замахнулся было, чтобы ударить, но Лир молниеносно среагировал, извернулся и заломил противнику руку. Тот упал на колени, завыв от боли.

– А меня зовут Лир, – спокойно произнес сын Крейна над ухом Вира. – Лир Хэллхейт. Уверен, ты слышал обо мне. Я был чемпионом здесь несколько лет подряд. Хочешь знать, сколько рук за это время я сломал?

– Лир! – сдавленным голосом воскликнул Вир, когда Хэллхейт наклонился, позволив свету упасть на его лицо. – Прости… не узнал тебя.

– И хорошо. Если кто будет спрашивать, ты меня и не видел.

Он отступил, позволив Виру подняться на ноги, и снова устремил взор на арену. Тем временем бой закончился, на каменном полу, испещренном выбоинами, осталась лишь клякса крови проигравшего, которого торопливо уносили на носилках, и победитель, купающийся в овациях. Точнее, победительница.

– Регинслейв!.. Регинслейв!..

Чарна Регинслейв.