Кого не взяли на небо (СИ)

Кое-где, в безжизненных оконных проёмах, пылало жёлтое пламя. Группа чванливых пешеходов, жителей городка, превратилась в толпу оборванцев. Их лица, руки и голые ступни, торчащие из отвратительных лохмотьев, покрывали безобразные язвы. Они сжимали ржавые ножи, топоры, дубинки и факелы.

Первый тесак, воткнувшийся в лобовое стекло автомобиля Соткен, пустил мелкую паутинку трещин по его поверхности. Жители её милого городка, внезапно превратившиеся в сборище зачумлённых калек, радостно оскалились. Заиграла музыка: низкая гитара жужжала монотонную мелодию, заупокойные клавиши бодрили.

Её Ауди теперь стояла посередине грязного, обветшалого средневекового городка. Ближайший к автомобилю оборванец запустил руку себе под лохмотья и вытащил оттуда что-то, напоминающее дохлую змею. Сильно размахнувшись, он отправил это прямиком в лицо Соткен. Со смачным чавканьем припухший, разлагающийся член влепился в лобовое стекло и, оставляя за собой след из коричневой жижи, медленно сполз на капот.

«Щёлк-щёлк».

Биип. Бибиип. Биип.

Сзади сигналили. Автомобили объезжали её машину по встречной полосе; раздражённые лица водителей повёрнуты к ней. Зелёный сигнал светофора замигал и вновь зажёгся красный.

«Тун тун, тудудун.»

В её голове продолжала звучать музыка зачумлённого городка. Соткен включила радио и нашла новостной канал. Светофор зажёгся зелёным, Ауди тронулась с места.

«Поток беженцев из Китая, охваченного пандемией, захлестнул российско-китайскую границ. Российские пограничники применили оружие».

«Японию терзают жестокие землетрясения, Хиросима снова лежит в руинах. Японское правительство отказывается от международной помощи, опасаясь распространения эпидемии».

«Швеция, Дания и Норвегия закрыли свои границы, объявив строжайший карантин».

«Побережье Калифорнии атаковано ураганом Сэнди, превратившем Лос-Анджелес в затопленные руины».

«Извержение спящего вулкана в Италии».

Тысячи погибших людей по всему миру за последние сутки.

Ауди неслась по трассе со скоростью сто пятьдесят километров в час. За окном пролетали залитые солнечным светом зелёные луга с пасущимися на них коровами. Аккуратные фермерские угодья. Деревца многочисленных рощиц приветственно раскинули свои ветви, приглашая зайти в свой волшебный лес. На голубом небе ни одного облачка.

У каждого своя реальность. До тех пор, пока не случился «щёлк-щёлк».

Упреждающий дорожный знак и поворот. Дорожка, выложенная жёлтыми кирпичиками, и обрамлённая аккуратно подстриженными туями.

Добро пожаловать в Изумрудный город, детка! Старина Гудвин исполнит твои желания.

Дорожка вела к старинному трёхэтажному особняку, или скорее замку, стоящему посередине зелёного луга, покрытого мягкой декоративной травкой для гольфа. Особняк, разменявший четвёртое столетие, тщательно отреставрирован, оснащён всеми современными удобствами и напичкан электроникой, словно голова Терминатора. Клиника пластической хирургии. Одна из лучших в Европе. И Соткен — её ведущий специалист.

Ауди заняла свободное место на парковочной площадке, где уже стояло несколько автомобилей. Соткен не спешила выходить, сидя в невозможно удобном водительском кресле, комфорту которого позавидовало бы капитанское сидение межпланетного звездолёта. Только сейчас она вспомнила, что забыла позавтракать. Забыла выпить даже чашечку кофе.

Гребаный сон. И эти «щёлк-щёлк».

Нельзя, чтобы они повторились. Нельзя, чтобы «щёлк-щёлк» случились с ней в ближайшие пять часов.

В часы, когда она будет кромсать морду одного весьма известного скандалиста. Ей не хотелось накосячить, а потом лежать избитой в больнице, как это случилось с одной из его жён. Причём за гораздо меньшую провинность. Зачем вообще этому чудовищу ещё одна пластическая операция? Всё равно лучше уже не будет. Карьера профессионального боксёра и скальпели дешёвых хирургов необратимо изменили некогда культовый облик. Лет десять назад, устав от съёмок в фильмах категории «Б» и прелестей своих юных подруг, он собрался помирать, а сделать это решил среди славян, то ли в России, то ли на Украине, в общем там, где находятся самые безвкусные, с эстетической точки зрения, кладбища в мире. Но потом передумал; накопил денег на двадцатую по счёту операцию, и заявился сюда.

«Сделайте так, как в девяти с половиной было». И кучу баксов на стол — шмяк.

Соткен вспомнила один фильм, где он играл одного бандита, урода априори, которому вдруг посчастливилось встретить волшебника-хирурга и получить своё классическое культовое лицо. Так вот, в реальной жизни у этого бедняги случилось всё наоборот. Он умудрился потерять всё: жену, дом, карьеру и уважение, а под конец проебал даже своё лицо. Соткен хихикнула и вылезла из автомобиля.

В просторном прохладном вестибюле, вальяжно развалившись на кожаном диване, одетый в стильный фиолетовый костюм от «Palzileri», белые казаки и клошарскую, рваную шерстяную шапочку, попыхивал сигареткой её будущий пациент.

* * *

Ушла мягкими поворотом туловища, связала лезвием копьё противника, откинула в сторону, жёсткий рипост клинком, удар рукояткой, ещё один, всё.