Когтевранский шарф (СИ)

- А ты спроси себя. Прямо сейчас задай себе вопрос, чего ты хочешь…

- Тебя, - прервал старосту Уизли.

Девушка быстро посмотрела на Джорджа. Тот только грустно улыбнулся.

- Ты…

- Я тебя не трону, - снова прервал ее гриффиндорец, отвернувшись от нее к столу. - Если ты сама меня об этом не попросишь.

- Я не попрошу, - бросила ему девушка, вспомнив свою обиду.

- И гиппогриф - это огромная летающая собака, - съязвил широкоплечий гриффиндорец, посмотрев в сторону старосты с легкой улыбкой.

- Ты невозможен, Джордж Уизли! - вскричала староста, приблизившись к самой его спине.

- Ты так странно произносишь мое имя, - тихо сказал Джордж, взяв правую руку девушки в свою. - “Джордж Уизли” - повторил он, скопировав ее манеру говорить, но сделал это значительно мягче и тише. - Мне нравится.

Девушка покраснела и отвела взгляд от Джорджа, но руки не отняла.

- Поцелуй меня, - сказал он.

- Что? - вытаращила на него глаза Фрея. Она старалась унять бешеный стук сердца, чтобы он не услышал его. Староста решила не отдавать себе отчет в собственных действиях, она не выдержала мучительной тишины и мягко подалась вперед, накрыв своими губами губы Джорджа.

- Ау! - он оторвался от нее и улыбнулся. - Губа, - объяснил он, напомнив о трофейной ссадине, не успевшей зажить после драки с Малфоем. Рана загорелась огнем от прикосновения губ когтевранки.

- А я аккуратно, - шепотом произнесла Фрея.

Она встала на цыпочки и невесомо коснулась уголка губ Джорджа. Гриффиндорец зажмурился, почувствовав ее прикосновение, его руки легли на талию девушки, он легонько притянул ее к себе, ощутив, как сильно колотилось ее сердце.

В его руках она казалась такой беззащитной и маленькой, что у гриффиндорца защемило сердце. Он не хотел больше ссориться с ней. Теперь все должно было измениться…

========== Угроза ==========

Нападения со стороны Инспекционной дружины, слухи о том, что Сами-знаете-кто вернулся, гонения на Дамблдора и самоуправство Жабы - все это не могло не угнетать учеников Хогвартса. Однако, самым лучшим антидепрессантом для трех факультетов стали занятия в Отряде Дамблдора. Студенты Гриффиндора, Пуффендуя и Когтеврана собирались в Выручай-комнате и практиковали Оборонительные заклинания, вроде “Экспеллиармуса”, “Остолбеней” или “Эвертостати”, под руководством Гарри Поттера.

Староста Кинон смогла на месяц забыть о серости, понять, что “жизнь, похожая на осень” не мрачная, а наоборот - красочная и яркая, сочная и живая, как самый прекрасный лесной наряд, окрашенный во все оттенки бардового и желтого, оранжевого и вишневого. А помог Фрее в этом семикурсник Уизли.

Однажды она вернулась в гостиную школьных старост после утомительного ночного дежурства, чувствуя себя выжатой, как лимон, когда на письменном столе рядом с потрескивающей свечой обнаружила невзрачную бумажную коробочку величиной с два спичечных коробка. Она была аккуратно перевязана бечевкой и подписана именем Фреи. Девушка с интересом повертела в руках квадратную коробочку и встряхнула, обнаружив внутри что-то, издавшее глухой звук. Сонно протерев глаза, Фрея развязала бечевку и сняла крышку. Каково же было ее удивление, когда в темноте комнаты с тихим жужжанием в воздухе загорелись золотистые спинки дюжины светлячков. Фрея застыла, с улыбкой наблюдая, как маленькие люминисцирующие жучки кружили вокруг нее, садились ей на плечи и волосы, как некоторые из них позволяли брать себя в руки и гладить; радости старосты не было предела, а счастливая улыбка никак не сходила с ее лица. Девушка снова взяла со стола раскрытую коробочку, обнаружив, что к обратной стороне крышки был прикреплен листок с надписью:

“Не существует большей награды, чем твоя улыбка,

Д.У.”

Однако окрыленная и воспрявшая духом староста факультета Когтевран забыла о том, что все хорошее склонно быстро заканчиваться.

- Когда вы прекратите издеваться над детьми? - кричала она в коридоре третьего этажа на близнецов, когда поймала их за торговлей кровопролитными конфетами через пару дней после вышеописанных событий. - У вас ведь нет противоядия, а потом дети заливают кровью все коридоры! И нам же, старостам, потом дают по шапке, не вам!

- Успокойся, староста, - попытался урезонить ее Фред.

- И даже не пытайся на меня повлиять, Фред Уизли. На меня, как и на вас уже решительно ничего не действует. Мне ничего не остается, как изъять все это “добро” и передать вашему старосте.

Оба Уизли вытаращили на нее глаза.

- Будете дальше испытывать свою “дурь” на детях, будете дегустировать ее сами в кабинете вашего декана. - с этими словами девушка удалилась.

Она действительно разозлилась на них, но о своем выпаде она потом пожалела. Однако, вернуть назад уже ничего было нельзя.

Прошло два тихих дня, о которых обычно нечего рассказать и которые пролетают, только чтобы заполнить паузу между остальными - насыщенными событиями. Так случилось и в этот раз.

Последняя лекция у Макгоннагал отгремела, факультеты поспешили по гостиным и в Большой зал, чтобы поскорей разделаться с ненавистными уроками и затем прогуляться по свежевыпавшему снегу.