Кокаиновые короли

Когда Мермельштейн заговорил, оказалось, что от него еще больше пользы, чем от Барри Сила. Сил был всего лишь пилотом, перевозчиком кокаина, а Мермельштейн – доверенным лицом, вхожим в близкий круг самой верхушки, и обладал уймой полезной информации. Место Макса в Медельинском картеле было сродни положению Джо Валачи в итальянской мафии[57]. Признательные показания Валачи перед Сенатом США в 1963 году послужили первым публичным разоблачением «Коза Ностры». Мермельштейн в свою очередь привел федералов в самое сердце колумбийской преступной организации. Во время допроса Мермельштейн рассказал, как Медельинский картель добился доминирования в торговле кокаином. Он перечислил имена его членов: семью Очоа, Пабло Эскобара и назвал новое имя – Хайро Мехиа. Макс сообщил примерные цифры по объемам перевозки кокаина в месяц: Рафа – от 8 до 10 центнеров; Фабио Очоа – от 12 до 15; Эскобар – от 12 до 20; самые крупные партии были у Мехиа – от 20 до 30. Мермельштейн рассказал о «группе из Кали» – еще об одном мощном колумбийском кокаиновом синдикате, который работал рука об руку с медельинской группой. Он раскрыл подробности о похищении Марты Очоа и создании группировки «Смерть похитителям». Рафа приказал Максу купить для них оружие в Майами: 200 винтовок «Кольт АР-15» и 30 000 патронов. Мермельштейн раскрыл метод контрабанды группы из Кали – они прятали кокаин в носовой части самолетов «Истерн Эарлайнз».

Макс заявил, что Рафа встречался с ДеЛореаном на Багамах, а потом снабдил его кокаином, с которым того и взяли. Мермельштейн рассказал, что вывез из США кокаиновую королеву Майами Марту Либию Кардону и Хавьера Альвареса Морено, обвиняемого в отмывании денег по результатам операции «Рыба-меч». После того как их отпустили под залог, картель оформил им поддельные удостоверения личности в Пуэрто-Рико.

Макс все говорил и говорил. Он рассказал, как Рафа застрелил Чино в машине на Рождество почти семь лет назад. Мермельштейн обладал феноменальной памятью на имена, места и даты.

На второй допрос Макса через месяц собралась большая группа правоохранителей. Прибыли агенты УБН из Форт-Лодердейла, Майами и Кливленда. ФБР послало своего человека, и прибыли люди из таможенной службы США. Появился Эл Синглтон из отдела убийств Метро-Дейд. То, что выдал Мермельштейн, заставило взглянуть по-новому на показания многих агентов и позволило связать разрозненные нити воедино. Синглтон получил от Мермельштейна информацию о стрельбе в «Дейдленде» – Макс опознал по фотографии одного из колумбийских убийц из «боевого фургона». Бобу Палумбо, агенту УБН из Кливленда, он выдал все, что знал о Грисельде Бланко. Палумбо участвовал в операции «Банши» – первом деле против Бланко. Мермельштейн сообщил, что у каждого килограмма существовал идентификационный документ, который можно найти, если аккуратно развернуть пакет. Также он поведал, что Моно, брат Лито Бустаманте, в тот момент занимался распространением кокаина для Очоа на юго-востоке США и перевозил от 1200 до 1500 килограммов в месяц.

Показания Макса стали настоящей сенсацией.

Пока Мермельштейн выдавал секреты картеля, Барри Сил оттачивал мастерство информатора УБН, несмотря на открытую охоту за его головой. 24 января 1985 года благодаря Силу агенты накрыли девяносто килограммов кокаина и арестовали девять колумбийцев в Лас-Вегасе – самый крупный перехват порошка в истории Невады.

Менее чем через месяц Сил совершил еще один блестящий ход на встрече в Майами. Он дал взятку в размере 20 000 долларов главному министру островов Теркс и Кайкос, британской колонии к югу от Багам. Деньги предназначались для обеспечения защиты грузов с наркотиками. «Я не хочу, чтобы вам показалось, будто бы я пытаюсь на вас надавить, – говорил Сил главному министру Норману Сондерсу. – Делайте то, что велит вам сердце».

Вся сцена была записана скрытой видеокамерой УБН. Сондерса и двух других чиновников взяли сразу же после второй встречи с Силом в Майами. Это был первый случай, когда главу иностранного правительства арестовали в США по обвинению в преступлениях, связанных с оборотом наркотиков.

28 июня 1985 года Сил сдался судебным приставам, чтобы начать отбывать десятилетний срок, который назначил Норман Реттгер по делу операции «Крикун» в Форт-Лодердейле. Сил должен был отбывать наказание в рамках федеральной программы защиты свидетелей, поскольку к тому времени его жизнь явно находилась в опасности.

Первые пятьдесят дней его держали в подземной камере без окон, в которой были кровать, телевизор и ванная, помещение было полностью отрезанным от всех шумов внешнего мира. К Силу не допускали посетителей, а пищу он принимал строго в своей камере. Затем его перевели в «учреждение постоянной защиты». По словам адвоката Сила Томаса Склафани, ему разрешили заниматься спортом по одному часу в день. Жена Сила, Дебби, вместе с их маленькими детьми пролетела почти 2500 километров, чтобы увидеться с мужем, но ей отказали, потому что их имен не было в списке посетителей. Терпение свободолюбивого Сила постепенно иссякало.