Кокаиновые короли

Наверное, Карлосу Ледеру судебный процесс в Джексонвилле показался бесконечно длинной кошмарной версией сериала «Это твоя жизнь»[74]. Эд Уорд согласился дать показания против Ледера еще в 1981 году и даже не предполагал, что когда-то ему придется выполнить свое обещание. Теперь он стал ключевым свидетелем. Когда Ледера арестовали девять месяцев назад, люди из его прошлого начали появляться буквально из ниоткуда. После того как Джордж Янг написал письмо, оно привлекло внимание обвинения, и теперь он должен был стать первым свидетелем. Всплыл и Стив Яковац, который работал механиком по ремонту автомобилей в Форт-Лодердейле. Он тоже написал письмо и также должен был дать показания. Несколько бывших сотрудников Ледера с Норманс-Кей как будто бы восстали из мертвых – их вытаскивали из тюремных камер по всей стране. Ричард Бланкеншип, пожилой морской летчик времен Второй мировой войны, который в свое время возил наркотики для Ледера, захотел дать показания, когда прочитал в газете, что тот угрожал убить американских судей. «Я американский заключенный и люблю свою страну, – сказал Бланкеншип. – Мистер Ледер, угрожая моей стране, вы угрожаете мне!»

Давно забытые секреты раскрывались в зале суда Джексонвилла. Эбен Манн, пилот «Континентал Эарлайнз», заявил, что девять лет назад он перевозил товар для Ледера. Расс О’Хара, калифорнийский диск-жокей, который теперь вел кампанию против наркотиков на своей радиостанции, тоже дал показания, что работал на подсудимого. Уолтера Кронкайта, который на тот момент уже ушел с Си-би-эс, вызвали для дачи показаний о том, как почти десять лет назад его выгнали с Норманс-Кей.

Янг выступал первым и рассказал всю историю, начиная с Данбери, а затем и о Норманс-Кей вплоть до своего последнего телефонного разговора с Ледером в 1985 году. В свои сорок пять Янг выглядел потрепанным – сказывалось разрушительное действие кокаина. Он был невысоким, с длинными каштановыми волосами и с множеством морщин. Янг заработал и потерял на кокаине целое состояние, по его собственным подсчетам – 10 миллионов долларов, а в итоге лишился еще и свободы. Это был человек, которому больше нечего терять. Пока Янг давал показания, он плотоядно ухмылялся, наконец-то наслаждаясь местью, которая ускользала от него столько лет.

Пока Янг давал показания, Меркл привел в зал суда Барри Кейна. Кейн, ныне преуспевающий адвокат из Массачусетса, отказался давать показания в пользу правительства. Меркл вызвал Кейна в суд, чтобы Янг мог опознать в седовласом мужчине в костюме за 700 долларов пилота, который доставил первую крупную партию кокаина Карлоса Ледера.

Винни Полли, которая перевозила чемоданы с кокаином из Антигуа в США, выступила после Янга. Полли была настроена враждебно по отношению к суду и перед дачей показаний пыталась встретиться с адвокатами, чтобы те передали Карлосу, что она не хочет свидетельствовать против него.

«Я всегда относилась к мистеру Ледеру с огромным уважением и любовью, – заявила Полли. – Это великий человек!»

На допросе Меркла она призналась, что добровольно стала дилером Ледера, а затем пристрастилась к наркотикам и сама.

Из-за тоски по Ледеру Полли улетела в Медельин, чтобы быть рядом с ним и его семьей.

«Там все ищут любви, а не наркотики», – заявила она Мерклу.

Эд Уорд был ключевым свидетелем обвинения и провел в суде неделю. Пока Уорд рассказывал свою длинную историю о контрабанде на Норманс-Кей, Карлос Ледер часто плевался и с отвращением качал головой.

В свои тридцать восемь лет Ледер сохранил некоторую мальчишескую привлекательность, но у него были мешки под глазами, а недостаток солнечного света сделал его смертельно бледным. С аккуратной стрижкой, в сшитом на заказ костюме рядом с Хосе Киньоном он выглядел как молодой банкир. Пока свидетели давали показания, он ритмично постукивал правой рукой по столу, сосал леденец, улыбался репортерам, которых уже запомнил, и делал заметки фломастером в блокноте. Прямо за ним сидели три федеральных пристава. Время от времени громкие помехи в их наушниках нарушали тишину в зале суда. Как только началось судебное разбирательство, пришлось приложить некоторые усилия, чтобы сделать присутствие в зале органов безопасности менее очевидным. Единственный раз, когда удалось увидеть оружие в зале суда, – тогда, когда один из них сел, скрестив ноги, штанина задралась и обнажила кобуру на лодыжке. Со временем пресса стала уделять процессу все меньше и меньше внимания, и в конце концов в зале суда осталось только три репортера.

Каждый день, когда заканчивалось слушание, приставы уводили Ледера в камеру предварительного заключения на пятом этаже, расположенную дальше по коридору от зала суда. В камере был небольшой цветной телевизор с пультом и ванная комната. Ледер мог без ограничений совершать телефонные звонки в любую точку США и заказывать любую еду, которую хотел. Для занятий спортом в комнате имелись гантели по одиннадцать килограммов, беговая дорожка, велотренажер и даже небольшой батут.