Кокаиновые короли

Вертолеты облетели взлетно-посадочную полосу, нашли зоны посадки, снизились и приземлились. Спецназ в бронежилетах и с израильскими автоматами «Узи» в руках рассредоточился, чтобы оцепить периметр. Они ждали, когда начнется стрельба, но стояла тишина. Бойцы осмотрелись вокруг.

А посмотреть было на что. Сначала они обнаружили людей – около полусотни человек, в основном – мужчин разного возраста и несколько женщин. Все они были плохо одеты и безоружны. Кто-то пытался убежать в джунгли, но большинство с опаской бродили вокруг или просто стояли и ждали, что произойдет дальше. Полицейские их собрали, обыскали и попросили предъявить документы. Люди были неразговорчивы, но в общении с ними и не было необходимости. Всего несколько произнесенных слов – и стало понятно, что перед ними в основном уроженцы Антьокии и люди с улиц северного Медельина. Это были «лаваперрос» – «мойщики собак» на колумбийском сленге, которых картель дюжинами нанимал для грязной работы – от доставки сообщений до заказных убийств.

Бойцы спецназа заставили арестованных расчистить взлетно-посадочную полосу, и вскоре на нее приземлился «Твин Оттер». Вертолеты заправились из баллонов с топливом и снова поднялись в воздух для наблюдения местности. Команда спецназа приготовилась к возможному возвращению стрелков.

С севера на юг взлетно-посадочная полоса была перепахана бульдозером. На западной стороне стояло десять больших сараев с деревянными полами и крышами, покрытыми пластиком. Некоторые сараи были обшиты вагонкой и напоминали офисы. Один из них оказался общежитием с койками на сто человек.

На севере, за взлетно-посадочной полосой, располагалось еще шестнадцать построек. Полиция сразу заметила, что по крайней мере одна из них – современная лаборатория по производству кокаина со всем необходимым оборудованием. На восточном краю полосы стояли четыре небольших самолета. Рядом с лабораторией находился вертолет.

Петтингилл снимал на камеру все, что могло представлять ценность. Его руки и шею постоянно кусали мошки и комары, и, хотя было очень жарко, он был счастлив, что надел рубашку с длинными рукавами.

Чем больше полиция изучала лагерь, тем больше восторга они испытывали от своего визита. Место, которое они нашли, оказалось не тайным складом наркотиков и было куда более масштабным, чем просто большая лаборатория. Здесь был кокаиновый завод – с производством полного цикла, на котором работало по меньшей мере 100 человек. Тут же были электрогенераторы, душ, стиральные и сушильные машины, бульдозеры, автомобили, насосы и другая техника. Свиньи, индейки и куры кормились на мусорной свалке за сараями.

У самых джунглей полиция подобрала несколько брошенных мундиров цвета хаки и несколько автоматических винтовок. В одном из сараев они нашли еще несколько комплектов формы и уйму ткани, чтобы шить новую. В одном из строений они обнаружили арсенал: пистолеты, винтовки и дробовики. Стрелявшие по ним явно были кем-то вроде охранников, возможно даже из партизанских отрядов.

Когда полиция закончила осмотр, они осознали масштаб этого лабораторного комплекса. Они насчитали 305 бочек ацетона, 363 бочки эфира, 482 канистры бензина и 133 канистры авиационного топлива. Огромные запасы для огромного предприятия.

Полиция вскоре поняла почему: найденный на месте бортовой журнал показал, что в период с 5 декабря 1983 года по 2 февраля 1984 года аэропорт принял 15 539 тонн кокаиновой пасты и основы. «Обалдеть!» – подумал Петтингилл. Они обнаружили один из главных центров производства кокаина.

Наконец они нашли и сам кокаин. Петтингилл вел съемку в сараях в северной части рядом с лабораторией. Около сотни больших пластиковых баков с кашеобразным гидрохлоридом кокаина, который источал тошнотворные испарения эфира.

Хилиберт сообщил по рации в Боготу о том, что на данный момент обнаружили его люди. Он озвучил опасения, что могут вернуться стрелки, и сказал Рамиресу, что вертолеты проверяют район. Он решил, что его люди будут спать все вместе на взлетно-посадочной полосе, подальше от сараев.

Ему требовалось подкрепление, и как можно скорее. Он рекомендовал Рамиресу оперативно собрать второй отряд. Нужно было вывезти арестованных из лагеря и продолжать осматривать местность. Пилоты вертолетов сообщили, что нашли и другие взлетно-посадочные полосы, но Хилиберт не мог их исследовать без подкрепления. Он высказал предположение, что взлетки предназначались для других лабораторных комплексов, и это подтвердили некоторые из допрошенных. В завершение он сказал Рамиресу, что лагерь назывался «Транквиландия» – «Место спокойствия».

На следующий день в Боготе, у уютного дома Франсиско Рамиреса, младшего брата и лучшего друга Хайме Рамиреса, остановился автомобиль. Было девять утра 11 марта. Четверо мужчин вышли из машины, позвонили в дверь и стали ждать. Франсиско, бывший полицейский, вышел к ним. Люди были вежливы и спокойны. Они передали сообщение для его брата: