Кокетка

Понятно, зачем она здесь: чтобы удобнее было носить господам угощение, когда им приходит в голову обедать на свежем воздухе.

Но это летом, а сейчас от двери тянет лёгким сквознячком, и об этом нужно не забыть. Как и о том, что она пришла вовсе не разбираться с прислугой.

– Дорма, быстро соберите немного еды, чего-нибудь мясного, перекусить. Обедать мы не будем, граф ночью работал и сейчас намерен отдохнуть. А вот вечером ждём гостей, не более пяти человек. Но не старайся готовить особые блюда, все они любят жареное мясо и простые закуски. Суп тоже можно подать. Остальные свои пожелания я сообщила Милреду, он передаст, – пояснила графиня и, ещё раз ободряюще улыбнувшись поварихе, вышла из кухни.

Глава 22

Горячая вода в купальни имения поступала из источника, и, раздеваясь, граф заранее предвкушал блаженство, с каким погрузится в серебряную ванну, наполненную зеленоватой водой, играющей, как молодое вино. Обычно воды источников действовали на Дагорда расслабляюще, и, когда он удобно устроился, подложив под голову пышную губку и задумчиво рассматривая поднимающиеся со дна пузырьки, волновало графа только одно: как бы не уснуть.

Как ни старался Змей показать друзьям и Олтерну, что он совершенно здоров и бодр, себя обмануть ему не удалось. Гнетущая усталость, притупляющая все чувства и делавшая ещё серее осенний день, хоть и отхлынула на несколько минут под напором гнева, вспыхнувшего в душе Дага, когда подставной жрец попытался надеть ему браслет, но, едва стоило графу оказаться дома, тотчас вернулась назад.

Дагорд вздохнул и огляделся. Пока ещё несколько непривычно было называть домом эти роскошные покои и залы, большинство из которых он не успел рассмотреть даже мельком. Но не радоваться искренне тому, что у них с Лэни теперь есть место, где они не зависят ни от чьих правил и прихотей, граф не мог. Хотя радовался бы ему ничуть не менее, будь это поместье гораздо скромнее. Собственного дома у Змея не было очень давно, да, если вдуматься, и не было никогда, дом родителей, который он когда-то считал своим, принадлежал им. И было очень непривычно и приятно осознавать: всё окружающее графа теперь их с Лэни собственность.

Дагорд задумчиво погладил край ванны, довольно прижмурился, представив, как в неё рядом с ним садится жена, и резко помрачнел, сообразив, отчего сбежала Лэни. Определённо умышленно, не пожелала, чтобы ему пришли в голову шаловливые мысли. Но ведь он уже знает про вред для их будущего ребёнка и никогда не стал бы рисковать его здоровьем, неужели Лэни не могла этого не понимать?! Эта мысль, как на верёвочке, привела за собой другую: а почему, интересно, Тэльяна не стала объяснять этого при всех? Разве не нормально для супругов заботиться о будущих детях, и почему об этом нельзя говорить при родных и друзьях?

Демонская сила! Похоже, Лэни всё-таки не до конца объяснила ему суть проклятья и то, как оно действует на близких людей, торопливо выбираясь из ванны и лихорадочно натягивая на влажное тело рубаху и штаны, тихо рычал граф. И если её подозренья верны, то не стоит им даже сидеть рядом, пока магистр не вынесет свой вердикт.

Талмуд нашёлся там же, где граф его и оставил, и в том, что Лэни не убрала его в шкаф, Змей с проснувшейся мнительностью видел теперь вовсе не простую беспечность, какой объяснил бы это совсем недавно. Да его глупышка даже одежду свою всегда складывала аккуратно и убирала на место ботиночки, и уж тем более никогда не забывала на виду никаких ценных вещей! Значит, специально не тронула, в надежде на догадливость мужа. А вдруг ему придёт в голову посмотреть, какую это гадость он подцепил?

– Зайчик? – войдя в свои комнаты и обнаружив, что Змей устроился на диване и, подтянув босые ноги, сосредоточенно листает страницы написанного Варгиусом труда, Лэни сразу поняла, как сердит её муж. – Или отправляйся в спальню, или оденься толком. Сейчас сюда придёт горничная, и я не желаю, чтобы она пялилась на моего полураздетого мужа.

– Хорошо, – согласился Змей, вставая с дивана и мрачнея ещё сильнее.

Все ясно, зачем она притащила сюда эту служанку! Неужели не могла сказать откровенно? Разве он так похож на торемского сейда, которому нужно от женщины только одно? А ещё что-то говорила про полное доверие! Хотя, конечно, у него репутация мужчины, которому нельзя верить, но ведь тянется она из тех далёких времен, когда он относился к любви легкомысленнее, чем петух.

Лэни проводила взглядом мужа и вздохнула: всё ясно, снова у него проснулись какие-то подозрения. И это очень печально, значит, остатки проклятья ещё гуляют в крови, туманят разум и понемногу портят характер. И, стало быть, нужно поторопиться, зря она решила с пользой потратить время, пока Змей искупается, но заранее ведь не угадаешь. Рассуждал он очень разумно и почти не обижался, когда понял, что с ним обошлись, как с несмышлёным дитём.