Кокон (СИ)

– Акаши-кун… – юноша несмело расстегнул ширинку на его брюках и жадно примкнул влажными губами к его плоти. Сейджуро, раздвинув колени пошире, расслабился в кресле, продолжая ерошить волосы брата. Куроко теснее прижался к нему, а язык откровеннее заскользил по его члену, делая эту часть тела всё более напряжённой.

– Ты быстро учишься, Тецуя, – отметил он. – Ведь ты впервые делаешь это для меня осознанно и с таким желанием?

Вместо ответа Куроко лишь глубже забрал его плоть в рот, даря незабываемое наслаждение. Сейджуро заметил, как тот раскраснелся и вспотел, однако не останавливался ни на секунду, пока брат не кончил.

– Я… – вытерев губы, Тецуя вожделенно посмотрел на него, – хочу тебя. Хочу доставить тебе удовольствие, – отбросив всё смущение, произнёс он. Сейджуро, победоносно улыбнувшись, приподнял голову парня за подбородок.

– Я тоже этого хочу, Тецуя, не меньше тебя, – он поднялся на ноги и помог Куроко встать с колен. – Но, по-моему, уже хватит каждый раз начинать в гостиной, верно? Пойдём в спальню.

– Да… – Тецуя, едва держась на ногах, прильнул к брату. – Я сделаю так, как ты хочешь, Акаши-кун…

========== Поездка в один конец ==========

– Тецу! Эй, Тецу! Да что с тобой происходит?! – в сердцах бросив мяч в стену, Дайки чуть не пробил дыру в обшивке. Однако пыл его не остыл ни на йоту. Мяч, отскочив, докатился до другой половины зала и затормозил лишь у противоположной стены. Тяжело дыша, Аомине развернулся к своему напарнику, который будто уснул на ходу и стоял в центре баскетбольной площадки.

Дайки уже целую минуту мелькал у него перед глазами и пытался до него докричаться. У него даже возникло желание запустить этот мяч в Тецую, но, осознав последствия этого поступка, обошёлся стеной. Очнувшись после удара, юноша мутно посмотрел на друга и слегка склонил голову. На его лице отсутствовали какие-либо эмоции, в отличие от Аомине, лицо которого было похоже на гримасу.

– Прости, ты что-то сказал, Аомине-кун? – невинно спросил Куроко.

– Я много уже чего сказал, Тецу, а вот ты не услышал ни одного моего слова! – разъярённо зарычал Дайки, пугая Куроко своей агрессивностью. – Но ладно бы, если дело было только во мне! Я бы понял, если бы обиделся на меня за приставания и игнорировал! Но ты уже две недели сам не свой! Постоянно витаешь в облаках и на тренировках будто оглушенный! Ниджимура даже подумывает исключить тебя из команды! Что происходит, Тецу?! – он схватил его за плечи и так встряхнул, что перед глазами у юношу всё запрыгало.

– Уже две недели прошло? – рассеянно спросил Куроко, даже не сопротивляясь другу. Неужели две недели могли пройти настолько быстро, словно одно мгновение? Мгновение, наполненное только собственным братом и ничем иным. Все эти дни его мысли занимал лишь Акаши, превратившись для него в какое-то божество, или скорее, в идола, которому юноша поклонялся безмерно. Он не замечал, как текут минуты и дни, не понимал, что происходит вокруг. Не слушал, что ему говорят. Мог очнуться в каком-либо месте и не помнить, как попал сюда, если рядом не было брата. Дни для него были однообразными и пустыми, и лишь ночи он помнил все, до единой. Потому что все одни были наполнены безумной страстью к своему брату.

– Аомине-кун, – внезапно серьёзно начал парень, глядя куда-то в пространство. – Ты знаешь… ещё немного, и меня не станет.

– Что? – глаза Дайки округлились до невозможного. Он отпустил Тецую и отступил назад, мгновенно забыв о своей ярости. Его кровь остыла, будто кожу обсыпали льдом. – Ты болен?! - просипел он, не узнавая собственного голоса.

– Да, это похоже на болезнь, – тихо ответил Тецуя, чувствуя упадок сил. Одержимость Акаши сделала его невероятно слабым и покорным.

– И неужели никак нельзя спасти тебя? – дрожащим голосом спросил Аомине.

Куроко покачнулся и перевёл взгляд на его испуганное лицо. Глаза Дайки были такими испуганными, что, казалось, он сейчас заплачет, хотя Тецуя в принципе не верил, что друг на такое способен. Часть его желала и дальше преклоняться перед абсолютом, а другая, ещё не утратившая память, хотела всё вернуть обратно.

– Это… нужно остановить, – будто говоря сам с собой, произнёс Тецуя. – Я должен вернуть прежнего себя, иначе превращусь в безвольного и зависимого раба. Я уже становлюсь таким… - схватившись за футболку на груди, он начал часто дышать, будто после долгой и утомительной пробежки на выносливость.

– Раба? – удивился Дайки. – О чём ты?

– Я должен это остановить, – повторил Куроко и развернулся к выходу, намереваясь куда-то пойти. – Хотя не представляю, как…

– Постой, Тецу! – Дайки схватил его за руку и вновь развернул к себе. – Скажи, от тебя пахнет Акаши только потому, что вы живёте в одном доме? Ведь так? - услышав в голосе альфы тревогу, Тецуя поднял на него взгляд и в его глазах прочитал мучительное ожидание, смешанное с надеждой.

– Да, мы живём в одном доме, – кивнул Тецуя и, так и не ответив на его вопрос, вышел из спортзала.