Коктейль из развесистой клюквы

При появлении Ирки спутанный клубок щупалец распался, и стало понятно, что в нем совмещалось два набора конечностей — женских и мужских. Голые ноги в туфлях на высоком каблуке и руки в серебряных браслетах принадлежали белобрысой девице, а одетые в черные брюки ноги в ботинках и волосатые руки в перчатках — мужчине в ковбойской шляпе. Поравнявшись с лавочкой, Ирка поняла, что мужик не обнимает девицу, а душит ее, и в этот момент блондинка истошно заорала.

«Маньяк!» — подумала Ирка. От неожиданности она совершенно забыла о том, что маньяк и в самом деле входил в обязательную программу сегодняшнего вечера, и здорово испугалась. Первым порывом Ирки было резко свернуть в сторону и напролом через кусты убежать куда подальше, чтобы уже оттуда звать на помощь. Она даже сделала первый шаг вправо, но тут внезапно вспыхнули фары автомобиля, припаркованного посреди аллеи. До сих пор Ирка этого джипа не видела. Впрочем, теперь она тоже не могла его разглядеть, потому что свет многочисленных фонарей бил ей прямо в глаза.

«Видно, там второй маньяк и третий! — подумала Ирка. — Полная машина маньяков!»

— Мотор! — донеслось со стороны джипа.

Против ожидания машина не взревела движком, стартуя в направлении новой жертвы. Ирка остановилась и исподлобья посмотрела на иллюминированный джип. До нее внезапно дошло, что съемка эпизода «Маньяк-1» уже началась.

Прожектора осветили съемочную площадку, и Ирку тоже озарило. В один момент она постигла коварный замысел организаторов шоу: оказывается, Ирка в нем должна была сыграть вовсе не жертву маньяка! Ей предстояло стать свидетелем происходящего. По всей видимости, именно от того, поможет ли она вырваться из лап маньяка белокурой статистке, зависело, признают ли телезрители ее саму героиней.

— Ирина Максимова: лучшая женская роль второго плана! — пробормотала Ирка себе под нос, делая еще пару шагов в сторону.

При этом она руководствовалась принципом, известным всякому театралу: если на сцене есть ружье, оно должно выстрелить. В данном конкретном случае неписаный сценический закон звучал так: если героиня дернулась в сторону от маньяка, то этот рывок нужно оправдать. Вроде как это вовсе не трусливое отступление, а тактический крюк перед началом атаки. Поэтому Ирка добежала до края асфальтированной дорожки, там присела, рывком выдернула из-под шатра еловых ветвей вполне симпатичную корягу, разогнулась, вздернула пахнущую гнилью полутораметровую орясину над головой и полетела через аллею в обратном направлении с боевым кличем команчей.

Белокурая девица уже полулежала на скамейке. Она сучила ногами, царапая об асфальт каблуками, а маньяк в ковбойской шляпе крепко сжимал ее горло, совершая плечами точь-в-точь такие движения, которые делает прачка, утрамбовывая в корыте белье. При этом девица продолжала громко орать, что, с учетом стараний маньяка, сжимавшего ее горло, было по меньшей мере странно. У Ирки мелькнула мысль, что нежная девичья шейка, похоже, оказалась крепче водопроводной трубы. О том, что все происходящее является спектаклем для камеры, она в запале почти позабыла. Очень уже вжилась в роль!

От елки, вблизи которой Ирка вооружилась трухлявой дубиной, до роковой скамьи было метра три, не больше. Ирка сделала четыре больших шага, рывками приближаясь к маньяку, опрометчиво повернувшемуся к ней спиной. На эту спину она и опустила свою импровизированную палицу, угодив точно между азартно шевелящимися лопатками. Трухлявая дубина развалилась, замарав черную трикотажную майку маньяка серой крошкой и этим ограничив свое карающее воздействие.

— А-а-а! — на два тона выше заголосила девица.

Из-за плеча поглощенного процессом маньяка она увидела внушительную фигуру Ирки, похожую на разъяренного гризли. Особое сходство с поднявшимся на дыбы медведем Ирке придавала оснащенная стальными когтями левая лапа. От волнения напрочь позабыв о том, как она усовершенствовала свою руку, Ирка взмахнула ею и ударила ладонью по джинсовому заду маньяка.

Почему она выбрала в качестве цели не голову или спину, а именно пятую точку мужика, Ирка не могла бы объяснить. Возможно, все дело было в том, что при ближайшем рассмотрении маньяк оказался не таким уж большим и страшным. Даже в шляпе он был на полголовы ниже самой Ирки и явно не мог выступать в одной с ней весовой категории. Бить такую мелкую особь из редкой породы парковых маньяков по спине или тем более по голове было бы уж слишком, а вот по заднице его отлупить — самое то, что психиатр прописал!

И Ирка от души, с оттяжкой, ударила маньяка по седалищу. Ладонь она при этом раскрыла, но, видно, все же зацепила зад противника стальными циркульными когтями. Мужик в располосованных штанах возмущенно взвизгнул и подпрыгнул сантиметров на двадцать, уже в воздухе начиная разворачиваться к Ирке.