Коктейль из развесистой клюквы

— Борисов? — повторил Семеныч, хмуря серебряные брови.

— "Пежо" цвета металлик, — пояснил Димон, снова заглянув в права, обнаруженные при убитом. — Номер А791ОН.

— А! Он! — эхом повторил Семеныч. — Солидный мужик. Кто ж его убил?

— Хор-роший вопр-рос! — сбиваясь на рычание, заметил стремительно звереющий Мишаня.

— Оставь старого хрыча, мы с ним только время теряем, — процедил сквозь зубы терпеливый Димон.

К великому сожалению сыщиков, в тихий послеобеденный час в гаражах было пусто, и сторож оказался практически единственным свидетелем происшествия.

— Может, его те бабы хлопнули? — задумчиво произнес Семеныч.

— Какие бабы? — Димон и Мишаня, уже повернувшиеся к старику спинами, синхронно развернулись.

— Бабы из белой «шестерки», — с готовностью пояснил старик.

Он с удовольствием отметил, что интерес сыщиков к его разговорчивой персоне явно вырос, и поудобнее устроился на продавленной табуретке. Бабам, разъезжающим на белых «шестерках», в этот момент должно было мучительно икнуться: хотя номера их машины склеротический старец не запомнил, нарисовать словесный портрет подозрительных теток он не затруднился. Впрочем, наговориться всласть Семенычу все-таки не удалось. Только-только он перешел от описания внешности женщин из «шестерки» к предположениям относительно характера, рода занятий и образа жизни каждой из них, как его грубо прервали. Приложив к уху трубку мобильника, суровый Димон произнес всего четыре слова: "Сизов. Точно? Понял, едем!" — и не прощаясь, по-английски, ушел. Мишаня отстал от коллеги всего на пару шагов.

— Эх, молодежь! — с укором сказал Семеныч, провожая быстро удаляющихся сыщиков погрустневшим взглядом. — Все-то они спешат, спешат… А куда спешат? На тот свет, что ли?

Трагический конец молодого и непоседливого Бориса Борисова придавал этой реплике особую значителььность.

Мел в руке и черная доска перед глазами — сержант Докин чувствовал себя неуютно. Всякий раз, выходя из «скворечника», чтобы записать на доске марку и номер автомобиля, объявленного в розыск, Витя Докин испытывал ощущение дежавю. Когда он, высунув от старательности кончик языка, со скрипом выводил на металлической «памятке» буквы и цифры, ему казалось, что вот-вот вернется его школьный кошмар — за спиной послышится горестный стон русички Веры Сергеевны и издевательское хихиканье отличницы Маши Пашиной: со своей первой парты вредина Машка лучше других видела терзания Вити, колеблющегося, написать ли слово «еще» в три буквы или не мелочиться и вывести сразу четыре — "исчо".

Шумно вздохнув, сержант Докин решительно написал другие четыре буквы, сложившиеся в слово «Пижо». Сверившись с бумажкой телефонограммы, записал номер: А791ОН и только после этого оглянулся. Разумеется, ни занудной русички, ни вредной пигалицы-одноклассницы поблизости не было. Перед стеклянными стенами гаишного «скворечника» двумя встречно направленными потоками бежали легковушки, автобусы, грузовики… На противоположной стороне, у самого въезда на мост, в поте лица трудился Витин коллега Толик Сушкин. Расстегнув верхнюю пуговку на форменной, синей с желтым, куртке автоинспектора, взмокший от усердия Толик одну за другой тормозил тентованные «Газели», "бычки" и грузовики, проверяя содержимое автомобильных кузовов и бумажников водителей.

Сунув в карман мелок, Виктор вразвалку пересек дорогу, даже не глядя на машины, которые подобострастно притормаживали, пропуская гаишника. Показав большой палец трудолюбивому Сушкину, Виктор подошел к ограждению, облокотился на перила и с сожалением посмотрел на снующие внизу маршрутные такси. Докин знал: маршрутки разворачиваются под мостом! Но они находились вне зоны ответственности постовых, о чем те непрестанно печалились, сознавая невозможность содрать с вольного транспорта своеобычную десятину.

— Бегают, как тараканы! — зло плюнул Докин, после чего с интересом отследил полет ядовитого плевка и его приземление на крышу стоящего внизу автомобиля.

— Стоит, как ишак! — Виктор снова плюнул, на сей раз адресно, целясь в ту же автомобильную крышу.

Плевок шлепнулся на асфальт перед капотом. Злокозненный Докин носком ботинка подогнал к ограждению моста горку застывшей грязи с камешками вперемешку и протолкнул ее в щель под решеткой. Металлически блестящий автомобиль покрылся серыми пятнами пыли. Сержант поднял брови аккуратными арками и скосил глаза, пытаясь поймать в фокус мысль, промелькнувшую в глубине его сознания. Через несколько секунд он озадаченно оглянулся на «скворечник» и чернеющую на его боку школьную доску. Сорвался с места, пробежался метров на десять вправо, снова повернулся к посту задом, к городу передом, рискованно перегнулся через перила и остро прищурился на номерной знак оплеванного им серебристого автомобиля марки «Пежо». Распрямившись и отклеившись от перил, гаишник расплылся в хищной улыбке, которой могли бы позавидовать полнозубые мультяшные симпсоны и амазонские пираньи, а затем заторопился через дорогу к "скворечнику".