Коктейль под названием «муж»

– Не, ну что ты меня уговариваешь? Я ж тоже шефу благодарен, иначе сейчас бы только удавиться. Хороший Михалыч человек: не только о себе, но и о других подумал. Твоя мама в состоянии развалить не только свою семью, но и нашу.

– Не смей так о маме!

– Не буду. Только пусть она ко мне не лезет. И вообще, если квартира осталась теще, то почему она топчет мои ковры? Это на период реабилитации?

– Да!

– Не ори, любимая. А на своей территории она реабилитироваться не может? Что-то мне подсказывает, что милейшая Диана Аркадьевна на наше семейное счастье подействует как хлористый кальций на молоко.

– В каком смысле?

– Как бы нам не створожиться вместе с ней! Душевнейшая женщина, надо сказать! Мне есть что вспомнить. Ладно, я тебя все равно люблю. Невзирая ни на что.

– Что он сказал? Кто она? – Мама утомленно полулежала на диване и страдальчески щупала виски.

– Ничего не сказал. Сказал, что не будет выяснять.

– Все мужики – идиоты. Уже одно то, что он не будет выяснять, говорит о многом. Во-первых, он ничего не знает, следовательно, девка не с работы, а это сужает круг поисков. Во-вторых, ясно, что он теперь будет выслуживаться и докладывать, так что про предпринимаемые действия при нем говорить нельзя.

– Мама, ну зачем ты так? – расстроилась Маша. Хотя надо было признать, что в выражении мнения относительно друг друга теща зятю не уступала. Но тут до нее дошел смысл последней фразы, и девушка остолбенела: – Действия? Какие действия?

– Такие! – выкрикнула мама. – Мы ему покажем! Он у нас построится и будет шагать в ногу до самой пенсии, преданно заглядывая в глаза и сожалея о своей ошибке. Вероника, принеси газету, быстро!

Вряд ли Диана Аркадьевна разбудила в няне хоть каплю сопереживания, учитывая хамский тон и глубокую несимпатичность характера, тем не менее Вероника беспрекословно подчинилась, бережно положив на стол целый ворох газет.

Мамино «мы» беспокоило своей категоричностью. Пускаться в военные действия против отца Маша не хотела, но и оставлять невменяемую мать на поле боя одну не позволяла совесть.

– Я найму детектива, чтобы найти эту мерзавку, адвоката, чтобы отсудить половину фирмы, и какую-нибудь бабку, чтобы вернуть этого старого мерина в стойло.

– А зачем ее искать. Я имела в виду эту женщину. Можно найти хорошего мага и наслать на нее порчу. Порча где угодно найдет, и без детектива, – неожиданно тихо обронила Вероника. – Только грех это. Зло вернется. И с такими людьми судиться страшно. Там же деньжищи такие, под асфальт закатают, и все. У них, у мафии, все просто.

Мать с дочерью ошалело посмотрели на няньку, смущенно теребившую пуговицу на животе.

– Мам, Вероника права. Не связывайся с отцом. Он же квартиру оставил, а по суду ты у него ничего не получишь. Его адвокат всяко лучше твоего будет. Папа упертый, он своего не отдаст.

– Папа? Да какой он тебе теперь папа?! Он нас бросил! Он предатель! Он даже не подумал, как его уход может сказаться на твоей психике! Ты же кормящая мать!

– Я не кормлю уже давно. Ты чего, мам?

– Ничего! Сказала, что отсужу, значит, отсужу. Жена имеет право на половину нажитого имущества! Хотел, чтобы я нашла себе работу, так вот я нашла! Трудоустроилась! А детектив мне нужен, потому что я спать спокойно не смогу, пока не увижу, на что он меня променял!

– Мам, давай ты поэкономишь деньги. Не надо детектива, – устало предложила Маша. – Вряд ли удастся что-то отсудить у отца, а так хоть есть на что жить.

– Если не хватит, попрошу у тебя.

– У меня?

– У тебя! А у кого мне еще просить?

– Ну, не знаю… У нас, вообще-то, нет лишних денег.

– Я у тебя не лишние попрошу, а нужные мне, – безапелляционно пояснила мама. – А сейчас ищи объявление про детектива, а я буду искать колдунью.

И тут Маша окончательно поняла, что погорячилась, пригласив маму к себе. Выдержать Диану Аркадьевну, сохранив в квартире нормальную психологическую обстановку, вряд ли получится. Даже посоветоваться не с кем! Говорить что-то подругам она постеснялась: все же тайна была мамина, а не ее. А на чьей стороне будет муж – сомнению уже не подлежало.

– Вот, пожалуйста! – обрадовалась мама. – То, что надо: «Приворот, отворот, порча, сглаз, отпущение грехов по факту. Оплата вперед».

– Лучше бы наоборот: отпущение грехов вперед, а оплата по факту, – процедила Маша. – Мама, я не верю, что ты способна на такую глупость. Это же шарлатаны. С таким же успехом ты можешь спустить деньги в мусоропровод.

– Действительно, настоящий маг никогда не опубликует объявление в газете, – поддакнула Вероника.

– Ага, – хихикнула Маша. – Настоящий сидит в замке за темным лесом, за черной горой, за морем Страха, жрет лягушек, чтобы авитаминоза не случилось, и пририсовывает бородки, хвосты и рожки на фотографиях неугодных.

– У меня есть знакомая женщина, но она себя не рекламирует, к ней можно только по рекомендации попасть, так к ней из заграницы ездят, – продолжила Вероника, вместо того чтобы поддержать хозяйку.

– Да что за мракобесие! – взвилась Маша.

– Ой, деточка, – Диана Аркадьевна впервые посмотрела на Веронику с интересом, – а вы не составите мне протекцию?