Читаем Коктейль полностью

Ночь, мотыльки кружатся, поют сверчки, костёр огнится среди лагерных деток, гитара слышна, колхозные мотивы, увы, тоже. Мещане жарят какую-то еду. Некоторые большие и красивые камни счастливым образом трогаются не полностью трезвыми подростками, рисуются мордашки или ракеты с интересной формы конусом и округлыми сопло, что вовсе не походит на то, что обычно карикатурно изображают озабоченные школьники. Нет, нисколько. Нашему камню опять не везёт, даже насмешкой стать габариты не годны. Сон.

Больше всего булыжнику нравилось спать, потому что хоть не в яви, зато там мог обосноваться в набережной гранитом, а люди всё фотографируют, всё картины пишут, ведь это так красиво! Столько известности, смысла, эстетики! Обидно лишь, что утро будит, разрушая сюжет искусственного счастья.

Глава 3

Пробуждение ошеломительное. Какой-то юнец подобрал неудачника. Руки, ах, как нежны руки мальчика, глаза умны, булыжнику улыбнулась победа.

Проезжая дома, пальмы, впечатлений набраться успел. Контраст теплейший, в радио звучат латинские песни, в машине пахнет свежо, семья прилежная. Дом. О, какой роскошный дом! Как замечательно, что паренёк не кинул камушек в рюкзак, дав возможность узреть и сад, и газон, и клумбы, и пёсика, какой он приветливый с хозяином! Белой краски вилла из дерева, с коры берёзы чёрные пятна замазали якобы. Необычно, со вкусом. Внутри антураж богатый. Что там персидские ковры, тут и камин, служить в котором когда-то мечтал герой, а какое зеркало гордо стоит в прихожей, а!

Разноцветный диван сидит в гостиной, показывая многогранность взглядов его пользователей. Ой, всех прикрас не описать. Мальчишка кладёт камень на письменный стол, лампа жадно молчит. По-любому её лампочка сильна подобно светиле из Андромеды, например.

Пару дней статика, она же – изучение комнаты. И теперь молодец взялся за камень, кромсая его бока инструментами. Неимоверная боль! Откуда этакая ненависть в таком возрасте, в таком когда-то знаменосце добродетели! Муки кончились через долгие пол часа, прозрачная струя в ванной омыла раны. Затем всё прекратило быть непонятным.

Увидя себя в зеркале, были найдены очертания сердечного образа, как же мило всё будет, предвкушаю! Нагрянула минута, встреча с девочкой, парень дарит неловко свой труд – камень в форме сердца как признак чистых позывов любви. Улыбка подружки помогла камушку узнать свой смысл жизни.

<p>Как я встретил новый год</p>

31 декабря начался многообещающе. Сперва с отцом в торговом центре побывал, поел вкусной булки с корицей да кофэ сладчайший испил, затем в магазине взяли воду и белого стефана, который санта. Дотащив трясущимися хилыми рученьками сей груз до квартиры, чего далее по обращению старой подруги/знакомой резвел в гости к её маме (какой там по счёту маме я нравлюсь…) по причине результатов плодов поедания изделий "Растишка". Да, в узчайшем чулане мой прообраз слендермена оказался полезен, коробка с игрушками спущена, никто не пострадал. Узнал, что по мне видно незнание чего желаю, удивления не прибавилось.

С наивернейшим, умнейшим и теплейшим другом юным хирургом мчу на южку с бутылками пива, слушаем в парке Никулино ненужный рассказ одинокого полупьяного велосипедиста, продолжаем движение. Авеню. В уборной пахнет травой, воротит. На пятом этаже случается потасовка кавказцев: упитые мешают покою посетителей игрой на гитаре, воспитанные же толпой нагрянули к ним. Конфликт решён, поражаюсь их соуважению. Лекарь пьёт пиво, в себя вливаю америку эконом класса. Затем куплена красная бутыль Авраама (ли?) Дюрсо, игристое, как моё настроение когда-то. Тут и пение пошло про коня с полем, и важность родословных, после посещаем азбуку со вкусом и покупаем подарки моей семье. Всё хорошо, у пруда разошлись.

Я в леопардовой шали, любимой цветково-розовой футболке, папа нарицает меня дочкой, стол перенаселён мамиными изделиями, встречаем праздник как всегда. Чувствую себя взрослее лишь, почему-то. Потом что. После подарков одеваюсь и иду провожать бывшего бармена до его подруги. Жду, жду, в подъезде пою Лунную серенаду, чудом обделён, устал ждать. Пошёл в банк кинуть купюру, товарищ выходит, садясь в такси и торопя меня бежать к нему, исполняю.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии