«Коламбия пикчерз» представляет

– Анфиса, – заверещала Женька и в полуобморочном состоянии бросилась за мной. Приземлилась она крайне неудачно, толкнув меня в спину, и мы обе повалились в цветы, что росли под окном.

– Уходит, – в отчаянии заголосила я и побежала в сторону деревьев, где мгновение назад мелькнула тень. Вряд ли еще когда мне приходилось бегать с такой скоростью. Я в короткой ночной рубашке и Женька в пижаме неслись в темноте, похожие на сбесившиеся привидения. В два счета пересекли сад и уперлись в глухой забор. С той стороны кто-то тяжело дышал, как видно, забор и для преследуемого оказался серьезной преградой. – Подсади, – рявкнула я Женьке, та бестолково заметалась, ухватила меня зачем-то за талию. – Руки замком сцепи, – взревела я. Женька наконец-то помогла мне, я ухватилась за забор, перебросила одну ногу, затем другую, пытаясь хоть что-то разглядеть в темноте, забыв про маникюр, про то, что могу ободрать колени, и вообще про все на свете.

Я спрыгнула на землю с другой стороны. Впереди истошно залаяла собака, я побежала туда и вскоре оказалась в узком пространстве между двух заборов. Луна освещала этот своеобразный коридор, но ни белых лиц, ни черных теней здесь не наблюдалось.

Собака перестала лаять, я прислушалась. Тишина. Ни шороха, ни звука. У меня вдруг возникло чувство, что из темноты кто-то, затаясь, испуганно смотрит на меня. Сама я страха не чувствовала, лишь раздражение и досаду, что неизвестный, кто бы он ни был, смог уйти.

Я прошла вдоль забора, сначала в одну сторону – и вскоре вышла к картофельному полю, потом в другую – и оказалась на дороге. Вряд ли он, она или оно побежало сюда, фонари в деревне не горели, но на открытом месте и света луны было вполне достаточно. Я вернулась к картофельному полю. Впереди темнел лес, здесь было темно и жутковато. Я невольно поежилась и, постояв немного, решила, что время безнадежно упущено. Через поле неизвестному бежать ни к чему, скорее всего он отправился вдоль заборов, налево, направо – поди отгадай. Или просто залег в траве и ждет, когда я уберусь восвояси.

– Чтоб тебе… – в досаде пробормотала я и пошла назад.

Еще издалека я увидела Женьку, точнее, ее голову. Ухватившись за забор руками, Женька подтягивалась из последних сил, вертя головой, на бледной в свете луны физиономии полыхали огромные глазищи.

– Анфиса, – выдохнула она и рухнула на землю с той стороны забора.

Тут встал вопрос: как мне самой преодолеть эту преграду?

– Анфиса, – запричитала Женька. – Как ты?

– Нормально. Только эта сбежала.

– Ты ее видела?

– Нет.

– Тогда почему решила, что «эта»? А не этот?

– У нее вроде волосы длинные были.

– Я не заметила. Я как эту физиономию увидела… Анфиса, говори что хочешь, но живые люди так не выглядят.

И тут меня озарило.

– Черт, это же маска. Женька, ты слышишь? Это маска. У тебя самой подобная есть. Помнишь, когда мы были в Венеции, я купила золоченую с перьями, а ты пожадничала и взяла белую, нераскрашенную.

– Так она и нераскрашенная тридцать евро стоит. Я что, по-твоему, бабки рисую?

– Я сейчас не о твоей жадности, а о маске. Ты поняла?

– Ну… – Женьку я не видела, но, судя по звукам, которые доносились до меня из-за забора, она сильно гневалась. – Анфиса, беги к этим упырихам, уверена, это их штуки. Беги скорее.

Я припустила к дому сестер, очень сомневаясь, что маской баловался кто-то из них. У всех женщин комплекция весьма впечатляющая, и забор им не преодолеть. Кстати, о заборе. Вот так с разбегу взлететь на него мог лишь мужчина, к тому же с неплохой физической подготовкой. Хотя… как-то привидение проникло в сад? Могло прихватить с собой лестницу, к примеру. А еще проще: привязываешь веревку к забору и, держась за нее, поднимаешься, потом перекидываешь на другую сторону. Женщины в возрасте на такое вряд ли способны, а вот молодая девушка вполне. Значит, это может быть и он, и она. Главное, что он или она хотели нас напугать. А зачем им это? Затем, чтобы мы, до утра проклацав зубами, с первым паромом дунули в город…

Я не заметила, как оказалась возле дома сестер. Огляделась, прислушалась: тишина. Подумала, что будить людей среди ночи под тем предлогом, что в наше окно заглянул кто-то бледный и неживой, весьма глупо, но злость на шутника, если это, конечно, была шутка, меня переполняла, и я решительно постучала в дверь.

– Кто? – через минуту спросил сонный голос, а вслед за этим окно первого этажа, что рядом с дверью, открылось, и я увидела Любу. – Анфиса, случилось чего? – испуганно спросила она.

– Извините, мы видели в саду человека, испугались, что кто-то в магазин полезет.

– Господи, а ты как из гостиницы-то выбралась? – Это спрашивала Вера, появляясь рядом с сестрой.

– Через окно.

– А вам не показалось? – раздался голос Нади. Все три сестры в сборе, но это вовсе ничего не значит, у них было время вернуться. Тут я вспомнила о заборе и решила, что сестры вне подозрений.