Колдовская метка

– Я вижу только то, как немощные, дряблые Зоркие лишают детей семьи. Вижу, как Империя распространяет ложь. И вижу перед собой жалкого старика, который не смог защитить сестру.

Мертвосвет вскочил на ноги, и пламя вспыхнуло выше, ярче. Хигир согнул пальцы, озарив камеру оранжево-белой огненной вспышкой.

– Мы сломаем тебя, Стейнер, и сломаем Хьелльрунн. Перед мощью Империи вся бравада исчезает. Ты поклянёшься в верности или же погибнешь. С отцом ты опоздал, но всё ещё можешь спасти себя.

– С отцом?

– Мы знаем, что он причастен к убийству в Хельвике. Мы знаем о переписке с Матриархом-Комиссаром. Две ночи назад мы обыскали её комнату.

– Какая переписка? – удивился Стейнер. – Мой отец не знаком с Фельгенхауэр.

Однако Марек всегда скрывал правду; возможно, это одна из его тайн.

– Она хорошо прятала письма, но Ширинов умело обыскал её покои, и мы их нашли.

– Ширинов, – усмехнулся Стейнер. – Он ещё тот безумец.

– Мой товарищ ждал этого годами, а понижение чина по твоей милости только придало ему решимости. Впрочем, как и мне: я ещё больше желаю найти свою сестру и вернуть её в лоно Империи.

Зоркий сделал шаг вперёд, подняв объятые пламенем руки. Пленник вжался в стену, но жар всё равно опалил его, и камера наполнилась слабым запахом опалённых волос.

– Я ничего об этом не знаю, – возразил Стейнер. – Вообще ничего не знаю. Просто оставьте в покое мою сестру!

Но Хигир не отступил, а протянул огненные ладони к лицу юноши. С него градом лился пот, а дыхание стало трудно, но выхода из камеры, как и от Зоркого, не было. Стейнер глядел в хмурую маску на отражение огня. За прорезями для глаз скрывалась темнота, и пленник представил, как оплавятся и сгорят его уши.

– Я ничего не знаю о Хельвике, – закричал он. – Я простой кузнец! Мне ничего не известно о Вьюге!

– Ты, грязная свинья Нордвласта, ты отнял её у меня! Ты паразит Обожжённых республик. Почему ты не поддерживаешь наше желание объединить Империю? Все страны должны служить Императору!

– Иерарх Хигир, – раздался голос снаружи камеры.

Зоркий выпрямился и повернулся.

В дверях стоял солдат, держа в руках шлем. Он взглянул на Мертвосвета и прочистил горло. Нет, этот был не имперцем: золотистые волосы и борода вкупе с бледно-голубыми глазами предполагали его принадлежность к Ваннеронду или Дракефьёрду.

– Прибыло грузовое судно, – доложил солдат на северном языке. – На несколько дней раньше. Через несколько часов оно пришвартуется. Ординарий Ширинов требует вашего присутствия.

Стейнер перевёл взгляд с солдата на Зоркого, ощущая капли пота на щеках. Хигир вылетел из комнаты, оставив за собой лишь горящий стул, окутанный дымом. Солдат остался. Его взволнованные глаза переместились с горящего стула на заключённого.

– Как ты можешь служить им, когда они творят с людьми такие зверства? – спустя мгновение спросил Стейнер.

– Как будто у меня есть выбор, – ответил солдат, качая головой.

Мужчина ушёл, и тогда Стейнер задумался, как скоро Ширинов отправится в Циндерфел.

35 Стейнер

«Многие Зоркие лелеют надежду, что их останки похоронят под катакомбами Императорского дворца в Хлыстбурге. Они претендуют на некое бессмертие, надеясь, что в грядущие века о них не позабудут. Тем не менее на каждого верного товарища в столице приходятся трое Зорких, погибших в чужих краях или из-за интриг».

Из полевых заметок иерарха Хигира, Зоркого при Имперском Синоде

Стейнер выпрямился. Пот остыл быстро, хотя несколько минут назад кожа чуть не плавилась от жара. Прижав лоб к холодному камню, он осмелился посмотреть в узкое окно.

– Чёрт побери.

Кузнец закрыл глаза. Подтвердились его страхи: неспокойное море ничуть не мешало имперской галере резать волну за волной, вздымая белые паруса на сильном ветру.

Гремя цепью, Стейнер осмотрел замок. Нет, сбежать невозможно – здесь нужен инструмент, а не замёрзшие пальцы. Корабль продолжал сближение с островом, превращая сердце пленника в камень. Он схватился за цепь, дёрнул её и выругался, но металлические звенья накрепко засели в стене башни.

Внезапно блики света отвлекли внимание от узкого окна. Стейнер ожидал увидеть вернувшегося Мертвосвета, но к своему удивлению встретился с Огненным духом, который возвышался над ним, озаряя камеру оранжевым пламенем.

– А я и думать забыл, что ты здесь. – Юноша повернулся к окну, взглянул на корабль. – Ширинов воспользуется кораблём и уплывёт на материк.

Стейнеру не было известно, понимал его дух или нет, но всё равно продолжал беседу:

– Я обязан вернуться, чтобы защитить семью.

Огненный призрак кивнул, и они оба обратили взоры на бушующее тёмно-зелёное море и приближающийся имперский корабль.