Колдовская метка

Он встал с кровати и остановился, чтобы влезть в ботинки и смыть угольную пыль с лица. Огненные духи не обращали на него внимания, занятые своими делами. Кими на станции не оказалось – спит, вероятно, или ест в пещере. Спригганов тоже нигде не было видно, лишь тихий шёпот доносился из их жилищ.

Стейнер спускался вниз по наклонному коридору, украдкой бросая по сторонам осторожные взгляды. По пути он прихватил факел, поэтому шипение огня и шорох вод в сточной канаве стали единственными звуками, нарушающими тишину.

– Драконы, – прошептал юноша, вновь добравшись до зала.

Ничего не поменялось с прошлого раза – они остались такими же жалкими, с грязной чешуёй, глазами закрытыми либо мутными и расфокусированными. Стейнер бродил между ними, недоверчиво вглядываясь. Прямо перед его носом стояли существа, которые давным-давно объявлены истреблёнными; прямо перед ним предстала самая тёмная ложь Сольминдренской империи.

Он заметил, что один из драконов выглядел меньше остальных. На грязной от сажи коже поблёскивали серебристые чешуйки. Стейнер протянул руку, приложил к груди существа и почувствовал под рёбрами биение сердца.

– Одна из младших, – заявила Кими, едва слышно выскользнув из тьмы.

Юноша так сильно вздрогнул, что чуть не выронил факел.

– Ну и тихая же ты.

– У меня есть глашатай, но я дала ему выходной. – Принцесса подошла к нему и заглянула в глаза. – Не спится?

Стейнер кивнул; горло сжалось от эмоций и страха. Он заметил на лице Кими усталые морщинки.

– Больше никого не убил?

Юноша покачал головой и перевёл взгляд на дракона.

– Я попала сюда в твоём возрасте. – Энхтуйя задумчиво прижала подушечку большого пальца к губам. – Трое послушников спустились вниз, чтобы поразвлечься. По академии разошёлся слух о принцессе Ямала, и им захотелось удовлетворить любопытство по поводу некоторых вещей. Ну, ты сам знаешь, что мужчин интересует.

Стейнер посмотрел ей в глаза и медленно кивнул.

– Никогда не сталкивался с подобным в Циндерфеле, но понимаю, о чём речь.

– Все считают жителей Ямала большими и глупыми, что верно лишь наполовину. – Медленная улыбка расползлась по лицу принцессы. – Всё зависит от ямалца, с которым беседу ведёшь.

Стейнер усмехнулся.

– К тебе эти стереотипы точно не относятся.

– А ещё у меня слух хороший, – добавила Кими. – Я слышала, как ты крадёшься. Не очень ты умелый в этом деле, кузнец.

Стейнер пожал плечами.

– Да я много в чём ещё не силён, если говорить начистоту. – Он сглотнул, чтобы смочить пересохшее горло, и осмелился задать вопрос: – И что же стряслось с теми послушниками?

– Они тоже подкрадываться не умели. Не знаю уж, что они намеревались сделать, но я прикончила всех троих молотом и копьём, которое как раз закончила. – Кими подняла тунику, чтобы показать глубокий багровый шрам на боку. – Помни об этом, кузнец. – Она посмотрела на ладони и сжала кулаки. – Здесь всё просто – либо ты, либо они. В тот раз конец пришёл им. Не нужно горевать о том, что защищаешь себя. Они сделали свой выбор и забрали тем самым выбор у тебя. Ты сделал то, что должен был сделать, чтобы остаться в живых. Как и я.

Дракон возле Стейнера издал странный щёлкающий звук и приоткрыл веко, и юноша увидел огромный янтарный глаз, зелёный по краям, с чёрной щелью зрачка посередине.

– На кошачий глаз похож.

– О, не стоит принимать их за котят, – сказала Кими, одарив Стейнера усталой улыбкой.

Он снова протянул руку и коснулся холодной чешуи, ощутив биение сердца. А за ним ещё один ритм, отличный от первого.

– У него не одно сердце, – объяснила Кими. – Такой громадине нужно двигаться.

– Сколько ему?

– Пять-шесть.

– Не могу поверить, что стою здесь и обсуждаю драконов с Ямалской принцессой.

– Как тебе мой наряд?

Стейнер сделал вид, что разглядывает кожаный фартук и мозоли на руках.

– Такой королевской красоты я ещё никогда не видал, – усмехнулся он.

– Идём, – позвала Кими. – Ты можешь не спать и скорбеть о каком-то идиоте, которого даже не знал, но мне бы хотелось отдохнуть.

* * *

Стейнер только проснулся, но мерцание свечи уже проникло в пещеру, озарив смуглую кожу Тифа и придав блеск его глазам.

– Утро доброе, кузнец! Ты спал? Или нет?

– Немного, – проворчал Стейнер.

Слова Кими успокоили его. Ямалка проводила юношу до пещеры, и он устало залез под мешковину со спокойным и пустым разумом.

– Энхтуйя обмолвилась, что говорила с тобой. Это хорошо. Не хочу, чтобы ты хандрил весь день напролёт, как глупый ребёнок.

– Таким себя и чувствую.

– Тебе восемнадцать. – Спригган нахмурился. – И ты на Владибогдане. Детство заканчивается, как только корабль бросает якорь у здешних берегов.

– Я не это имел в виду, Тиф.

Стейнер не мог заставить себя произнести это вслух. Не мог признать, что убил ребёнка.

– Я снёс ему голову с плеч. Насколько я знаю, он может стать Огненным духом.

– Он им и стал, – согласился Тиф.

Стейнеру не хватало воздуха. Он покачал головой, но как бы он ни ёрзал и куда бы ни смотрел, правда оставалась правдой. Он стал убийцей.

Десятник потёр ухо.