Колдовская страсть

— Но дело не только в этом, правда? — Миссис Хадсон прищелкнула языком. — Вы что, считаете меня дурой? Вас что-то волнует, но дело не только в Эмме. — Она сложила перчатки. — А мистер Роберт-то! — Она завела глаза к небу. — Он был просто в бешенстве вчера, когда приехал обратно! Мне стало искренне жаль мисс Лоусон.

— Мисс… Лоусон? — Джулия нахмурилась.

— Да, именно Сандру Лоусон. Сегодня утром она уехала.

— Она… что? — Джулия была поражена. — Почему же?

— На то было много причин, я полагаю. — Миссис Хадсон закусила губу. — Основная причина — то, что Эмма начнет ходить в школу в деревне, как я понимаю.

Джулия вскрикнула, а Эмма, которая, казалось, была поглощена новыми играми, в изумлении подняла глаза.

— Правда? — радостно воскликнула она. — Мам, это правда?

Джулия покачала головой с некоторой беспомощностью.

— Раз… раз миссис Хадсон так говорит… — с изумлением проговорила она. — Но… почему? Он сказал почему?

— Нет, я едва с ним словом перемолвилась. — Миссис Хадсон наслаждалась собственной осведомленностью. — Я слышала их разговор в гостиной, а потом мисс Лоусон вкратце мне передала, что он сказал. Но лично мне кажется, что большую часть того, что он сказал, она никому не скажет.

— И я пойду в школу, — выдохнула Эмма.

— Похоже, так, — согласилась Джулия. — Но… он ведь не упоминал мистера Хиллингдона.

— Не при мне, миссис Пембертон. Как я сказала, он был не в лучшем настроении, когда вернулся, и, судя по тому, как визжали шины во дворе, когда он уезжал, его настроение не улучшилось. Он почти порвал эти шины, вот как.

Джулия вздохнула.

— Что ж, хоть чего-то мы добились.

Миссис Хадсон кивнула:

— Я то же самое подумала. Я не верю, что эта гувернантка ему и вправду нравилась. Это не та женщина, чтобы сидеть с такой чувствительной девочкой.

Эмма заворочалась в кровати, и Джулии пришлось успокоить ее.

— Когда мне можно будет в школу?

Джулия поправила одеяло.

— Успокойся, а то у тебя опять заболит голова и тебе придется надолго остаться в больнице. В школу ты пойдешь скорее всего после Рождества, вместе со всеми.

Эмма задрала коленки и обхватила их руками.

— Ой, как классно!

— Да, но не воображай, что теперь все вообще будет по-твоему только потому, что в этот раз твой дядя Роберт… — Голос Джулии оборвался.

Если бы она вовремя не остановилась, она сказала бы непоправимую глупость. Она расплакалась.

Миссис Хадсон, казалось, понимала ход ее мыслей, так как она стала отвлекать Эмму, проявляя интерес к ее играм, и Джулия снова овладела собой.

Миссис Хадсон взяла с Джулии слово, что она еще позвонит ей сегодня и скажет, когда вернется. Эмма уже не так плакала при мысли о том, что она останется здесь одна, и Джулия могла возвращаться домой, как только Эмма уснет.

В тот же день пришел посетитель, которого они не ждали. Люси Пембертон прошествовала в крайнюю палату, как королева, приехавшая с визитом.

— Сокровище мое! — воскликнула она, увидев повязку на голове у Эммы. — Дорогая, что они с тобой сделали?

Эмма не привыкла к таким проявлениям чувств, она, казалось, была готова расплакаться. Но Джулия сделала шаг вперед и. сказала:

— Эмме уже намного, действительно намного лучше. А все врачи здесь просто замечательные, правда, милая?

Эмма кивнула, но Люси озиралась вокруг с откровенным отвращением.

— Но здесь так неприятно! — воскликнула она. — Девочку надо перевезти в частную больницу, куда-то в цивилизованное место, туда, где на полах есть ковры, а на стенах — обои! — Она снова обратила внимание на Эмму: — Ну, Эмма, как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — сказала Эмма, глядя на Джулию.

После того как ее тошнило в квартире Роберта, ей было трудно общаться с бабушкой. Люси присела на край ее кровати.

— Посмотри, что я тебе привезла, — сказала она, протягивая Эмме сверток. — Это моей маленькой храброй девочке от бабушки.

Когда Эмма начала разворачивать сверток, Люси повернулась к Джулии:

— Почему мне вчера не сообщили о случившемся?

Джулия растерялась:

— Вам… не сообщили? Я… я думала, что… что Роберт…

— Роберт позвонил мне только сегодня утром, — очень недовольно сказала Люси. — Естественно, он думал, что ты — как ее мать — сама сообщишь мне.

Джулия сжала губы. По поведению Люси было ясно, что Роберт ничего не сказал ей о своем отцовстве. Но долго ли он будет молчать?

— Простите, — наконец сказала Джулия. — Мне просто не хотелось зря вас беспокоить.

— Зря? — Люси выпрямилась. — Джулия, я ее бабушка! Я имею право знать, если моя внучка серьезно ранена.

Услышав это, Эмма перестала разворачивать сверток и широко раскрыла глаза.

— Вы преувеличиваете, — настороженно воскликнула Джулия. — Да, Эмма упала. Она довольно сильно разбила голову и у нее много царапин, но это все…

— Все?! Все? — Переспросила Люси с презрением. — Моя милая Джулия, переливания крови, знаете ли, так просто не проходят.

Джулия сделала глубокий вдох. Значит, Роберт сказал ей о переливании.

— Хорошо еще, здесь под рукой оказалась кровь нужной группы, — продолжала Люси. — Представляешь, что было бы, если бы ее не оказалось.

— Какая кровь, мама? — Казалось, Эмма заволновалась.

— Никакая, милая.