Колдовские стёкла. Дочь Чёрного короля

— Слабые — да. А вот король Эхогорт и свет тенью способен обратить, когда силён. А когда он силён? — обратился ко всему классу Химик. Ведьмы, слушавшие нас, склонив головы над листами, ответили тихо, на разные голоса:

— Когда его боятся…

— А боятся его такие кулёмы, как вы, всегда! Для того и предмет наш, чтобы отучить вас от страха, чтобы не тень вас, а вы тень приструнить умели. Олениха, садись. А ты, Ольха, встань на моё место. Видишь паутинку на углу, у самой лампы? Спряталась в темноту и выжидает. Как только кто-то её испугается, к ней придёт сила. Она сможет обратиться и птицей, и привидением, — уж кого человек боится. Попробуй-ка её одолеть!

— Как? — спросила я.

— А как захочешь, — усмехнулся Химик и отступил от сцены.

Девчонки передо мной, двери класса и шкафы в тёмной глубине вдруг пропали. Я осталась в освещённом круге один на один с крохотной тенью, похожей на летучую мышь из зверинца. И что прикажете с ней делать? Я решила поэкспериментировать — а что ещё оставалось… Как там называется урок? Приручение теней? Ну, я и попробую её приручить. Как Пыхалку.

Я поглядела на «мышь» и мысленно приказала ей переползти на край лампы. Тень не шевельнулась. Я уставилась на неё ещё пристальней и сделала шаг навстречу: может, если сократить дистанцию, получится лучше? «Мышь» отреагировала: встрепенулась. Хотя, может быть, мне только показалось… Тогда, не чувствуя никакого страха, я шёпотом велела:

— Иди сюда.

И сделала ещё один шаг вперёд.

Сердце ёкнуло. По лицу прошлось чёрное крыло. Я вскрикнула, хотела отступить, но оступилась и, кажется, упала, а потом, заслонив оранжевую лампу, на меня бросилась настоящая, огромная летучая мышь, куда больше тех, что я видела в зверинце.

Голова разрывалась от её визга, и мелкие коготки рылись в моих волосах. Мышь почему-то пахла псиной, а ещё пылью, как пахнут нежилые комнаты в пустых домах…

И не было у неё глаз.

Я пыталась отбиваться, закрыть руками лицо, но мышь гипнотизировала сильней, чем Химик, и я не могла даже закричать. Но странно, странно, я совсем не чувствовала страха, как будто была во сне и знала, что это сон… Что плохого может случиться во сне?

«Тот, к кому он придёт во сне, будучи во плоти, обратится тенью…»

Да ладно. Эта мышь — король Эхогорт? Я чуть не расхохоталась; вдруг всё, всё показалось мне таким нелепым; ладно, хорошо, вы показали мне Муравейник, и я поверила в эту магическую школу; вы показали мне летающие мётлы, сказочные амулеты и волшебные ягоды — и я поверила в колдовство. Но с тенью — это перебор…

Я смеялась, вперившись в чёрные блестящие крылья мыши. В них, как в зеркале, отражалось моё перекошенное улыбкой-оскалом лицо, широкие плечи, тёмный плащ… В отражении я видела, как поднимаю руки и тянусь к тени. Руки мои были такими же чёрными и длинными, и пальцы были длинней, чем у мастера Клёёна, а когда я наконец коснулась тени алыми ногтями, по ней пошли багровые борозды, и, изрешечённая, она распалась на десять чёрных лоскутков, а меж ними полыхнул оранжевый свет, и кто-то крикнул:

— Сгинь!

* * *

В комнату я вернулась совершенно измотанной. Надеи не было; после урока по приручению теней одноклассницы вообще как-то от меня отстранились, но я даже не сразу это заметила.

Когда вспыхнул свет, я обнаружила, что лежу на полу у самой сцены. Химик говорил мне что-то про формулу, которую никогда нельзя произносить, но я слушала плохо. Очень болела голова, и я совершенно не представляла, как оказалась на полу. Что произошло? Я помню, как замечталась, прослушав вопрос, помню, как хотела заглянуть в листок с светленькой соседке… И всё.

Дальше — мрак.

Вокруг меня вился рыжий Пыхалка — повизгивал и махал крыльями на манер вентилятора. Действительно, привязчивые зверьки… Мне стало немного легче, когда он приземлился ко мне на ладонь.

Потом я уснула, и до глубокой ночи меня никто не тревожил; только под утро тихонько прокралась Надея. Встала рядом с моей кроватью и нерешительно потрясла за плечо.

— Эй… Кир… Спишь?

— Не, — выныривая из дрёмы, пробормотала я. — А ты где была?

— На уроках, конечно, — ответила она, тыча мне в руки каким-то свёртком. — Странная ты, Кира…

— Почему странная? Погоди, ты была на уроках? Ой… я что-то пропустила?..

— Да нет, куда тебе, — внимательно глядя на меня, словно желая в чём-то уличить, произнесла Надея. — Ты же скоро будешь со старшими заниматься, зачем тебе наши уроки…

— В смысле? — опешила я, усевшись в кровати. — С какой такой радости?

— Кодабра велела, — всё так же не сводя с меня глаз, ответила Надея. — Да бери уже!

— Что это? — принимая свёрток, спросила я. — И откуда ты знаешь про Кодабру?

— Так она поди тебя не шёпотом на свои занятия пригласила.

— Да когда она успела? Надей, что вообще случилось такое? Чего ты так от меня жмёшься?

— Хорош притворяться, Кира. Все видели, как тебя испугалась тень.

— Меня? Тень?..

Видимо, на лице у меня была написала такая растерянность, что Надея всё-таки усомнилась.

— Ты что? Не помнишь? На уроке по приручению?