Колдовской оберег

– Это Елисей? – не поверила своим глазам Валя. На фотографии сиял лучистыми глазенками ангел. Пухлые щечки, изящный носик, на голове, увенчанной светлыми кудряшками, банальные заячьи ушки, хотя ему бы больше подошел нимб. Не мальчик, а натурщик для картины Рафаэля!

– Да, это мой брат, – с гордостью сказала Дарья. – На новогоднем утреннике во втором классе.

– Такой маленький. Я думала, что в детском саду.

– Он рос плохо. А в детский сад Елик не ходил. Мама долгое время дома работала парикмахером. Да, незаконно. Но жить как-то надо было, вот и крутилась, как могла. Поэтому нас с Еликом воспитывали дома. Мама нас не хотела в сад отдавать, считала, что оттуда все болячки и сквернословие. А что вы на меня так смотрите? Не согласны? Сейчас полно частных садов, где все условия, а раньше были огромные группы и двое взрослых. Да разве двое углядят за такой оравой? А болезни! Вот где рассадник всякой заразы! Один с соплями придет, и тут же все болеть начинают. А еще некоторые воспитатели, чтобы не работать, нарочно детей простужали – окна распахивали. Детям много не надо – пять минут сквозняка, и все, карантин. Матерные слова точно так же, как насморк, распространяются: кто-нибудь из детей услышит дома ругань, в саду повторит. Я такая здоровая из-за того, что в детстве ни единой болячки не подцепила. Здоровье, оно, знаете ли, с младых ногтей закладывается.

– А как же социализация?

– Мы не в лесу жили, – отрезала Дарья. – Друг с другом общались и с соседями по двору. И вообще, что важнее – здоровье или социализация?

– Здоровье, – пробормотала Семирукова. Что-то ее сбило с толку, что именно, она не поняла.

– Вы знаете, Валентина, я была готова к тому, что мой брат умрет, – задумчиво произнесла Казарцева.

– Почему? Он был неизлечимо болен?

– Здоров, как бык. Но, как говорится, смерть ему была написана на роду.

– Кем написана? – удивилась Семирукова. Дарья производила впечатление прагматичного человека, и услышать от нее о родовых проклятиях и прочей чертовщине она никак не ожидала.

– Это долгая история.

– Ничего, послушаю, – улыбнулась Валя. – Тем более, что кофе у вас очень вкусный и под него наверняка приятно слушать долгие истории.

– Однажды, возвращаясь на электричке из деревни, я разговорилась с одним интересным человеком, Николаем Ивановичем Вольновым. Он специализируется на фонологии и голосах. Николай Иванович истолковывает события по сочетанию звуков. Знаете выражение, как корабль назовут, так он и поплывет? Вольнов считает, что не столько само значение названия влияет на судьбу корабля, а его звучание. А имя человека тем более влияет на его судьбу. Я не представлялась, а он угадал мое имя. Сказал, что я волевая и сильная, даже резкая, и имя у меня должно быть соответствующим – коротким, рычащим, образованным от мужского имени. Так и есть: Дарь-рь-рь-я! Послушайте, как звучит. Я думала, что оно исключительно женское, как Наташа или Светлана, а оказалось, что образовано от имени Дарий. Был такой царь. И про моего бывшего мужа все правильно угадал. Илья его зовут. Звучит, как манная каша. Он и был таким – тюфяк тюфяком. Только фамилия звонкая – Казарцев. Этой фамилии хватало лишь на то, чтобы на меня покрикивать. Я ему прикрикнула однажды! До чего я терпеливая, но тогда терпелка закончилась – огрела его тем, что под руку попало, – лыжной палкой. Илья завизжал диким голосом, как дурная бабенка. Я смотрела на него, словно впервые увидела, а саму нервный смех пробрал: и этот жалкий мужичонка когда-то меня очаровал?! Подала на развод и избавилась от этого недоразумения. Когда злость прошла, жаль себя стало, хоть волком вой. За ушедшие годы, за сына, что у него такой беспечный отец, за несложившуюся семью, за все.

Иван Николаевич сказал, чтобы я не расстраивалась из-за того, что мы с ним расстались, – все равно мы были слишком разными, и ничего хорошего у нас не вышло бы. Бесхребетным он был, ничего его, кроме дивана и телевизора, не интересовало. Ладно, если бы деньги в дом приносил, пусть бы на диване валялся – слова ему не сказала бы. А то потерял работу во время кризиса и осел дома на моей шее. Себя искал. На то, что ему предлагали, не соглашался – видите ли, он достоин лучшего. А еще Вольнов сказал, что Елисей, скорее всего, погибнет.

– Что, прямо так и сказал?

– Нет, конечно. Но я сама догадалась.

– И что, вот так по имени можно точно определить судьбу? – не поверила Семирукова.

– Не только по имени, еще учитывается дата рождения. Я и гороскопам не доверяю, и Николаю Ивановичу не сразу поверила, но он очень обстоятельно все рассказал. Он и мне судьбу предрек, но вам я говорить не стану – очень личное это и боюсь сглазить, – потупила взор Казарцева, и Валя поняла, что Вольнов напророчил ей негаданное счастье. – И не только мне. Я специально на других людях проверяла его теорию, и все совпадало! На родителях своих, царство им небесное, и на знаменитостях. Знаете актрису Юлию Недорез?

– Нет, – призналась Валентина.