Колдовской отведай плод (СИ)

Последнее вырвалось помимо моей воли, и я уже прикусила язык, но поздно. Аквинтия вмиг побелела и произнесла, будто через силу:

— Повтори, что ты сказала.

— Что слышали, — огрызнулась я.

— Ты врешь, — дама попыталась взять себя в руки. — Танти не такая. Она не может…

— Идите и спросите у нее сами, может или нет, — отпарировала я.

Несколько мгновений она все еще смотрела на меня, а потом произнесла:

— Уверена, ты ошибаешься. А вот я нет. С твоей мамашей мы действительно знакомы. Встретились здесь же, в замке, много-много лет назад. Оторва была еще та. Я очень, очень сильно сомневаюсь, что ты его дочь.

Вслед за этим она повернулась и медленно вышла.

— Моя мама сюда вообще не приезжала! — крикнула я ей вслед. — Не знаете, так и молчите!

И только тут заметила, как на меня смотрят мужчины.

— Что? — недоуменно спросила я, обведя их взглядом.

Гвейн пожал плечами, Крадиф отвернулся, и только Сварт тихо сказал:

— Знаете, миста Мира, я думал, что один уловил сходство. Решил, подсознание играет злую шутку, или же память никак не успокоится, но теперь, именно сейчас понял: Аквинтия наверняка права.

— Да в чем?! — заорала я.

Но тут краем глаза заметила движение и обернулась. Банкин, обрадовавшись, что внимание оппонентов переключилось на другой объект, выбрался из-под кровати и ползком подбирался к окну. Вот ведь жук!

— А ну хватай его! — крикнул Гвейн, тоже заметив маневр моего начальника.

На этот раз я поступила по-другому. Едва только мужики схватили и повалили Банкина на ковер, подскочила, обернула его шею цепочкой и провела по ее свободным концам кинжалом. Украшение вновь стало целым, а Банкин — Ариенной. Весьма потасканной Ариенной, надо сказать.

— Молодец, Мира, — похвалил Гвейн. — Правильно сделала. С девицей управляться намного проще.

Я хотела добавить — особенно тебе, но решила промолчать. Вертеп вертепом, но напоминать приятелю, что он ухаживал за толстым старым мужиком, не хотелось. По крайней мере, не сейчас.

— Немедленно отпустите меня, грубые мужланы! — заверещал Банкин тонким голосом Ариенны. — А ты, негодйка, сними цепочку!

— А вот хрен тебе, — зло сказал Крадиф. — Сиганешь в окошко, и поминай как звали. Кстати, как его зовут Мира? Я что-то не уловил.

— Банкин его зовут, — отозвалась я.

— Ну и сиганет, — сказал Гвейн. — Далеко все равно не убежит.

— А ему далеко и не надо, — отозвалась я. — В Тукумуке видели человека, похожего на моего начальника. Это и в самом деле был Банкин. Так?

Я ткнула девицу под ребра. Она оскалилась.

— Молчание — знак согласия, — перевела я ее гримасу. — Значит, Банкин приехал — кстати, уверена, следак к машине прицепил именно он — снял комнату в постоялом дворе, сменил личину и заявился сюда под видом наследницы.

— Так это он каждое утро сжирал по десять яиц у «Трех ослов»? — изумился Гвейн. — И нам ничего не оставлял? Ну, ты и эгоист, приятель!

— Никакой следак я не цеплял! — огрызнулся Банкин. — Нечего на меня всех собак вешать!

— Но яичницу ведь ел? — уточнил Гвейн.

Банкин захихикал противным девичьим смехом:

— «Три осла» — конечно, еще тот гадюшник, но яишенка у них знатная. Очень жаль, мои юные друзья, что вам так и не пришлось ее отведать!

— Ничего, еще отведаем, — успокоила его я.

— А давайте я вам помогу, — кокетливо заявила девица, стрельнув глазами поочередно во всех мужчин. — Гвейни, тебе ведь нравилась моя компания, правда? Может, снова скатаемся вниз вдвоем?

Она вновь захихикала. Гвейн побагровел.

— А ну заткнись, — сказала я, помахивая кинжалом у ее лица. — Лучше скажи, зачем ты сюда явилась… явился… вы явились.

Я окончательно запуталась, так и не определившись, как мне обращаться к этому оборотню. Потом решила — раз ему захотелось обернуться девицей, то и я буду принимать его за особу женского пола.

— Ничего я вам не скажу, — заявила она. — Если вы олухи и сами ничего не понимаете, оставайтесь олухами и дальше.

— Это как-то связано с кладом? Ну, который под яблоней? — спросил Крадиф.

— Пошел вон, дурень, — капризно заявила Ариенна.

Я смотрела на нее и поражалась все больше. С ней, вернее, с Банкиным произошла какая-то перемена. Он не старался вырваться, вел себя весьма развязно и вызывающе. В общем, ни капли страха. С чего бы это?

— И тем не менее, — сказала я. — Рассказать придется. Иначе я поведаю плохим дядям из охраны музея, что кое-кто кое-что стырил из хранилища!

— Потому что кое-кто прозевал вора, — нежно ответила Аниенна и показала мне язык. — А еще этот кое-кто настолько глуп, что не знает, куда приехал и что надо искать. Хотя кое у кого кое-что находится прямо под носом!

— Под носом? — озадачено спросила я, посмотрела на кинжал, и тут меня осенило. — Слушай, а ведь это ты залезала ко мне ночью. Да?

Девица снова захихикала.

— Вертеп, — сказал Гвейн и закатил глаза. — Нет, вы как хотите, а я согласен с Аквинтией. Мы — извращенцы, участвующие в одной большой оргии.

— Погоди, Гвейн, — остановила я его и обратилась к Ариенне. — Значит, точно ты. Залезла, чтобы стащить кинжал, о который обожглась. Пыталась понять природу воздействия. Ты ведь сразу поняла, что это магическое воздействие, правда?