Колдовской знак

Лохматый и сам взмыленный, как конь, Эрик вскочил на вороного, бросив им поводья двух кобыл.

– Джейни упала. Я повезу, – ответил Алекс и подсадил Джейну в седло впереди, а потом забрался следом на круп. – Быстро! Нас видели. Сейчас догонят.

– Долго так не протянете.

– Давай уже!

Эрик бросил поводья лишней теперь кобылы и погнал её прочь:

– Пошла отсюда! Пошла!

Та сначала робко шагнула в сторону, а потом, будто услышав приказ, со ржанием помчалась в сторону площади, наводя там ещё больше шума и суеты. Джейна покрепче схватилась за седло. Эрик прав: долго так не протянут. Алекс осторожно развернул лошадь, и они быстро двинулись к лесу, петляя по улицам и заставляя встречных шарахаться в стороны.

Алекс не оглядывался. Талира дала ему уйти или просто не успела остановить – уже неважно. Прочь отсюда. Эрик уводил их с хоженой тропы в сторону редкого подлеска, а сам тяжело прижался к шее мерина и выглядел совсем плохо. Они снова должны ему за спасение.

– Пару дней пути до Ниварда, – коротко сообщил Алекс.

Эрик выругался.

– Надеюсь, твой родственник будет поприветливее. Но, родненький, – пришпорив, подогнал он вороного, заставляя перескочить через упавший ствол, и одним махом обогнал их.

Да уж. Поприветливей. Давно он не видел брата… и даже не знает, сможет ли тот помочь. Но это последняя возможность что-то сделать.

Джейна сжалась под его руками, мужественно сцепила зубы и постаралась не мешать гнедой пробираться по тропе.

13. Сеймон

Алекс сидел позади седла, почти на крупе, придерживая перед собой Джейну. От неудобной позы мышцы горели огнём: второй день почти без отдыха, петляя и скрывая следы в вечнозелёных лесах Западного Иввара, они шли в сторону Ниварда. Каким чудом только снова оторвались от погони – одному Тёмному известно.

Почему-то сейчас последняя встреча с Талирой стала казаться иллюзией, навеянной усталостью и собственным бредом. А всё, что между ними когда-то случилось, будто и вовсе происходило в прошлой жизни. Тогда, когда он ещё не умер.

Рождённый в бедности, сын простого рыбака, он так долго боролся за лучшее и мечтал об особой доле. Но теперь то, чего он когда-то добился, обратилось в труху и развеялось по ветру. Ничего не осталось.

А может, оно и к лучшему?

Рассветное солнце пробивалось через пожелтевшую листву и светило в глаза. Алекс прищурился, вглядываясь в даль. Дорога петляла и постепенно уходила всё ниже. Скоро они выйдут к притоку Орсы, а там сделают, пожалуй, привал.

Навстречу всё чаще попадались всадники, крестьянские повозки и просто пешие из ближайших деревень. Теперь, после бешеного побега из Меригоста, приходилось идти по нахоженным тропам, чтобы как можно дольше передвигаться верхом. Пешком Джейна идти не могла, по крайней мере, не сегодня. Верхом-то еле держится. А если часто останавливаться – Эрик их окончательно изведёт.

Сам путь превратился в череду бессмысленных рывков: проехать полдня, шарахаясь в тень и уходя с тропы, остановиться на привал, снова вернуться на дорогу. Они сновали туда-сюда, как пугливый торговый бриг, завидевший вдалеке пиратов. Надо помочь выбраться Джейне и Эрику из этой заварухи и самому уходить… знать бы куда.

От двухнедельной уже не щетины – бороды – чесался подбородок, страшно хотелось залезть с головой в воду и смыть с себя всё… И всё же Алекс чувствовал, будто оживал с каждым днём. Несмотря на пробирающий холод, голод, горечь разочарований и начавшуюся войну. Уж не война ли его подстегнула?..

– Долго нам? – хмуро глянул Эрик, обогнавший на пару шагов.

Гнедая фыркнула и вытянула шею, пытаясь цапнуть мерина за чёрный хвост. Джейна, сидевшая перед Алексом, поджав больную ногу, чуть не потеряла равновесие и схватилась за гриву. Он крепко придержал Джейну за талию и только потом ответил:

– Нет.

Гнедая ещё ускорила шаг, и Алекс крепче ухватил Джейну, прижав к себе и не давая упасть. Мешковатая рубаха под его рукой, свободная куртка – всё было ей велико, скрывая под собой гибкое тело. Джейна от его близости напряглась, замерла и сжала пальцы на луке седла – и Алекс убрал руки. Она чуть склонила голову, а он увидел, как смущение зарумянило её щёки, заставило напряжённо закусить нижнюю губу. Алекс невольно улыбнулся, опустив голову к её затылку. Такая юная… И какое странное чувство. Как будто её смущение волнует его.

– Как ты? – тихо спросил он.

Джейна кивнула и почти шёпотом отозвалась:

– Ничего, почти прошло.

Притворяется, а сама морщится от боли. Но не жалуется, чтобы не мешать им идти и чтобы не мешать спасать Эрика. Джейна закинула больную ногу повыше, потом снова опустила. Измучившись, в конце концов села к нему полубоком, откинулась и доверчиво привалилась к его левому плечу.