Колдовство

Упоминания об этих двух видах колдовства мы встречаем на протяжении всего четырнадцатого столетия, но настоящее сражение между христианским миром и дьяволом начинается только в следующем столетии. К 1400 году мнения святого Фомы и других великих учителей церкви начали приносить плоды. Никто не оспаривал их аргументы, все-таки они были основаны на догматах и текстах. Явная ортодоксальность их авторов была общепризнанна. Средневековье завершалось довольно напряженно, чему способствовали и пандемия чумы, недаром названной Черной Смертью и Великий Раскол[70] В этих условиях концентрация на сверхъестественном неизбежно должна была ослабеть, но, конечно, не пропасть полностью. Возможно, этим обусловлены несколько печально известных судебных процессов в начале нового века. В 1419 году король Англии Генрих V публично заявил о том, что его мачеха Жанна Наваррская покушалась на его жизнь с помощью магии. В 1430 году Жанну д'Арк обвинили в поклонении демонам (конкретно — ручью, берущему начало от ключа и Дереву фей[71]). В 1441 году герцогиня Глостерская, жена регента Англии, была признана виновной в магической практике. В 1440 году Жиль де Ре, один из величайших лордов Франции, был предан смерти за поклонение дьяволу в сочетании с убийством детей. Все это время по всей Европе наблюдался рост подозрительности, ускорение судебных процессов, растущее применение пыток. Соответственно, признания добывались все быстрее и становились все более однотипными. Появляется множество книг, обсуждающих черную магию. Вносятся изменения в закон, позволяющие выносить более суровые приговоры, чем того заслуживало правонарушение. Таким образом, оправдывались пытки и казни подсудимых. Судьям необходимо было добыть сведения о дьявольских кознях. Что касается костров, сжигание становилось привычной мерой наказания, и никому не приходило в голову возражать против этого. Но в судьях все чаще пробуждается ужасное стремление к жестокости; в самом деле — процесс закончен, казнь близка, но этого же мало! Дьявол может отомстить, по рядам судей бежит опасливый шепоток, ад смотрит в лица, — примерно так думали участники судебных заседаний, и сердца их ожесточались! В 1462 году в ходе судебного процесса над четырьмя мужчинами и четырьмя женщинами в Шамуни один обвиняемый сначала отрицал вину, затем признался под пыткой. Приговор был объявлен светским судом; всем им предстояло сожжение. Но одна из осужденных, вдова по имени Пероннет, обвиняемая в «невыразимых преступлениях» (сексуальная связь с инкубом, поедание детей), перед костром должна была три минуты просидеть голой на раскаленном железе; а другого человека по имени Жан Грехауди, «растоптавшего распятие Господа нашего Иисуса Христа на тайном сборище», судьи обязали следовать к месту казни обнаженным. Там ему надлежало отрубить ногу, принудить целовать крест и только потом сжечь вместе с ногой. Так, по-видимому, и было сделано[72].

Возможно, стоит обратить внимание на некоторые подробности упомянутых выше случаев, поскольку они формируют образ врага рода человеческого, против которого (такова была идея) и на пользу которому (таков оказался результат) были направлены все эти ужасы, со временем только возраставшие. Эпизод с Генрихом V не очень характерен, если только не учитывать, что в нем, как и во многих других случаях, принимал участие священник. Капеллан королевы Жанны признался, что по наущению своей любовницы он готовился убить короля с помощью колдовства и некромантии; возможно, используя восковую фигурку, как в случае с Джоном из Ноттингема и Эдуардом II, или отслужив мессу против него. Поговаривали, что речь шла о заупокойной мессе, прочитанной над восковой куклой. Считалось, что таких мер достаточно, чтобы убить человека. Сколько раз будет прочитана месса, через столько дней человек и умрет. Жутко представлять, как священник читает заупокойную мессу, думая при этом о живом человеке! Он произносит слова «Requiem aetemam dona ei, Domine» («Даруй ему вечный покой, Господи»), а думает об убийстве. Говорят, что королева Жанна «представила смерть нашего лорда-короля настолько ужасным образом, что это трудно описать». Жанну Наваррскую отправили в Лидский замок в Кенте, ее земли и имущество конфисковали; капеллан брат Рэндольф был заточен в тюрьму. Впоследствии его убил безумный священник. Однако, король перед смертью издал указ о реституции и вернул земли.