Колдовство любви

Слабость охватила все ее тело, и он крепко держал ее, не давая ей упасть. Его язык жадно ворвался в ее рот, погружаясь и ища ее язык. Она была такой чувственной, такой нежной и такой податливой. Он вдруг понял, что обладая ею, он ощутит счастье, которое никогда не испытывал и не смог бы испытать. Его охватило нетерпение, он поднял ее на руки.

Кровать, в которой они лежали, тихо раскачивалась.

– Интересно, как себя чувствуешь, когда любишь на раскачивающейся кровати? – спросил он, покрывая ее поцелуями.

– Не знаю, я никогда не была здесь ни с кем.

У него возник какой-то вопрос, но она уже стягивала с себя свое платье, и он забыл, что собирался спросить.

Перед ним была богиня. Элегантные чувственные линии ее тела усилили терзающее его желание.

– Ты самая потрясающая женщина, которую я когда-нибудь видел.

Она притянула к себе его голову и поцеловала его в губы.

В жарком тумане ее сознания мелькнула мысль.

– Я все-таки была права.

Инстинкт не подвел ее. Вскоре она почувствует его, силу его тела. И у нее будет все, чего она только желала.

Его рука скользнула с ее упругого живота к округлостям твердой груди.

– Шелк, – пробормотал он и наклонился, чтобы ухватить губами один из ее нежных пиков. Ему хотелось растворить ее в себе, поглотить ее, но он лишь продолжал ласкать ее сосок.

Она застонала и приподняла бедра ног.

– Знаешь что, – произнесла она хрипло, – мне нравится наша импровизация.

– Хорошо. Мне кажется, мы будем еще долго импровизировать.

Все еще не отводя своего рта от ее груди, он направил свою руку вниз живота.

– Снаружи ты вся из шелка, а как внутри? – пробормотал он и позволил своим пальцам проникнуть внутрь.

Она закричала, и он зажал ее рот своими губами, ловя каждый звук, каждый вздох и сливаясь с ними своими вздохами.

– Ты, как бархат, – сказал он, отвечая на свой собственный вопрос. – Мягкая и бесконечно желанная.

Из-за его интимных ласок Раиннон уже была неспособна что-нибудь понимать. Он ласкал ее так, будто знал все, чего хочет ее тело. Где-то внизу живота у нее начал разрастаться ком желания. Он становился все больше и больше.

– Ноа…

Он схватил своими губами ее губы, и его рука, гладя и лаская, изучала ее тело. Затем он поднял голову, посмотрел на нее, и счастье, которое он увидел в ее глазах, стало оказывать на него гипнотическое воздействие.

– Боже мой, Раиннон, я хочу тебя! Ей показалось, что чувства буквально разрывают ее на части. Скорее бы все произошло.

Он пробормотал что-то и спрыгнул с кровати. Кровать бешено закачалась. Он стал срывать с себя свою одежду. Оставшись одна, Раиннон почувствовала страшное одиночество и горе. Она протянула к нему руки и выдохнула:

– Иди ко мне.

В ее словах был приказ, мольба и колдовство.

Ноа затрепетал. Он рухнул на нее и почти сразу же вошел в нее. Неожиданно он встретил сопротивление, значение которого в конце концов дошло до его сознания. Потрясенный, он лежал, не шевелясь.

– Ты девушка?

В ее глазах не отразилось и тени тревоги.

– Конечно, – сказала она, – но пусть это тебя не беспокоит.

Кровать раскачивалась взад и вперед, но он старался не двигаться. Все его тело требовало продолжения, но он должен был знать.

– Почему я, Раиннон? Она обхватила своими ногами его бедра. К чему эти разговоры? Разве можно сейчас думать о чем-то?

– Потому что я знаю, что так надо.

Ее тело дрожало и трепетало, он больше не мог этого выносить. Он вошел в нее сначала медленно и неглубоко, затем, услышав ее крик экстаза, глубже и резче.

Время остановилось, мир отступил. Они двигались в унисон друг другу отрешенно, сплетаясь в восхитительной страсти, которой не было границ.

Существовало только одно, и чувства их были так напряжены, что это трудно было передать. Они оба достигли того экстаза, о существовании которого никогда не подозревали раньше. Пик наслаждения буквально обрушился на них.

Клубы сна постепенно рассеялись. Раиннон пошевелилась и сразу почувствовала на себе сильные руки Ноа, которыми он обхватил ее. Постепенно она вспомнила все, что происходило вчера, и окончательно проснулась. В ее теле чувствовалось спокойствие и удовлетворенность. Ей было хорошо и тепло.

Но неожиданно в сознание проник маленький холодок тревоги. Он задержался там, нарушая ее спокойствие. Она стала размышлять, что это означало, но никак не могла найти ответа.

Может быть она поняла бы в чем дело, если бы Ноа не лежал так близко. Его тело посылало горячие волны, которые передавались ей, и она с тревогой поняла, что все еще хочет его.

Ноа уже десять минут сопротивлялся желанию погладить ее мягкие спутанные волосы. Теперь, когда она пошевелилась, он решил больше не сдерживаться и провел своей ладонью по ее светлым локонам.

Они были, как всегда, спутаны, но теперь он знал, что растрепал их не ветер, а любовь и сон.