Колдун

Майорин сидел, мысли подхлестнутые криком обретали плоть слов, выстраивались в предложения, наполненные смыслом. Смыслом, имеющим значение только для него.

Велор рассказал обо всем, произошедшем в Вирице, пока колдуны штурмовали Цитадель. О замыслах Орника Мадеры, о действиях Горана Вирицкого, о поведении Редрина Филина.

И всё это Майорину не нравилось. Выслушав, он чувствовал себя выпачканным в экскрементах такой вони, на которую был способен только человек. И он не хотел вступать в этот дворцовый свинарник. Слишком был брезглив.

– Что намереваешься делать дальше? – спросил его брат.

– Исчезнуть. – Улыбнулся колдун.

– Что ж. – Ильма встала. – Думаю, вы хотите поговорить?

– Да. – Редрин тоже встал. – Прогуляемся.

Они вышли на стену, где давеча его воспитывал Горан. Дождь кончился, стена лоснилась драконьей чешуей, вечерний свет играл на камнях-чешуйках. Майорин поглядел на восток. Было странно. Когда находишься так далеко от Урмалы, и Инесса и Цитадель оказываются в одном направлении. И Вирица тоже. Всё вместе: дом, школа жизни, враг, горе – просто слилось в единое. В прошлое.

Обнаружив пустой город, маги с досады сожгли Инессу. Их настигла армия Редрина с отрядом инесских колдуний, проявивших небывалую отвагу. Разъяренными волчицами показали ведьмы, что они ничем не уступают в доблести мужам. Магов похоронили на Инесской земле.

Колдуны взяли Цитадель. Пролив там свою кровь, остались в Лусоре навсегда мертвецами, став частью северной твердыни.

Одни вышли героями, другие побежденными. А на деле проиграли все. Проиграли его брату. Редрину Филину – государю Велмании.

Редрин, как ни в чем не бывало, ковырялся заточенной палочкой в зубах:

– Мясо волокнистое, – объяснил он. – А зубы уже не те, вроде лекарь хороший, не рвет – восстанавливает, а не то. Раньше, казалось, мог камни грызть, а теперь после мяса десны ноют.

– А ты ешь поменьше. – Посоветовал Майорин и встал рядом с братом.

– Хорошо тебе, жрешь в три горла, а сам как мальчишка. – Буркнул государь. – Здорово мы вас разыграли?

– Ага, я думал, этому гаду горло перегрызу, когда он мне сообщил, что ты мёртв.

– Перегрыз?

– Перерезал. – Хмыкнул колдун. – Но не я.

– Льена. – Эхом отозвался Редрин.

– Ред, а Ильма знала?

– Да. Я ее вразумил, напомнил кое-что.

– Что же?

– Да так… бумажка одна, от деда нашего осталась. Скажи, Май, почему ты не соглашаешься? Они ведь так тебя уговаривали… И я прошу.

– Я уже сказал.

– Да вижу, но не понимаю. Всё дело в девчонке? – Редрин выкинул палочку и внимательно проследил ее полет до густых травинок, где она потерялась в зелени.

– Нет. Она не причем. Она уехала. – Буркнул Майорин.

– Знаю.

– Ты забрал у Ильмы землю. Магией теперь правишь тоже ты?

– Да. Хватит с меня одной Цитадели.

– И как Ильма это подписала?

– Хм… у меня на неё много что есть.

– Гад ты, Ред!

– Это семейное. Государей воспитывают циниками, чтобы мир на прочность не проверяли.

– Вот не надо мне меня цитировать! – хмуро буркнул колдун.

– Я получу ответ на свой вопрос?

– Стал романтиком.

– Ты?

– Я рад, что ты жив.

– А я рад, что ты. Говорят, тебя дочка Ильмы на этот свет выдернула.

– Говорят, что у колдунов хвосты есть.

– А есть?

– Сдери штаны с Горана, посмотри.

Редрин рассмеялся, напомнив Майорину того шестнадцатилетнего балбеса, который провожал его со слезами на глазах. Ред хлопнул брата по плечу и пошел по стене к башне.

– Кстати он женится. На Арне. Приезжай на свадьбу – вся Вирица гулять будет.

– Нет, Ред. Не поеду. Да и Горан мне не обрадуется.

Когда они растворились в свете портала, Майорин вздохнул с облегчением.

Власть меняет людей, делает их сильнее или ломает, умнее или доводит до безумия, бесстрашней или превращает в трусов. Вот только жаль, что власть не делает людей лучше и добрее.

Портал мигнул и погас,

– Прощай, брат. Велмания у твоих ног.

За дверью затопотали, зашумели. Не спрашиваясь, распахнули створку, и в комнату ввалился низенький толстячок с мышиным лицом и жидкой бородкой.

– Вот он где! – провозгласил гость, озираясь. – Милсдарь Марин?

– Майорин. – Зачем-то поправил колдун.

– Сие неважно! – толстячок простер указательный палец к потолку, начисто игнорируя юных карателей-учеников, дежуривших сегодня в коридорах. Отроки пыхтели и блестели глазами. – В договоре указано имя Марина де Морра. Это вы?

– Я. А вы кто?

– Старший лекарь Вирицкой лечебницы. Вот бумага, садитесь.

– Это ошибка. – Колдун задумчиво отвернулся, давая понять, что разговор окончен.

Но лекарь принялся совать ему под нос сначала бумагу, доказывающую его принадлежность к гильдии лекарей-колдунов, потом непонятный договор на имя Марина де Морра.

– Всё уплачено! – повторял этот безумец, крутясь вокруг колдуна, как толстый бурундук с торчащими вперед зубками. – Всё уговорено и уплачено. Вот в этом абзаце вы значитесь как клиент, вот имя заказчика – его-с Величество, государь Редрин-с, вот я – исполнитель.

– Да чего вы от меня хотите?

– Как? – изумление наполнило комнату, искреннее и возмущенное. – Опросить! Осмотреть! Выявить недуги! И исцелить!