Колдун

— Кто-нибудь помнит вчерашний вечер? — зевая спросила она, сердце у девушки скатилось в пятки и там бешено и неровно колотилось.

— И у тебя то же? — вернул вопрос Малой.

Она кивнула. Сердце колотилось так, что пятки согрелись. Весса достала сапоги с изголовья и обулась. Вчерашний вечер действительно помутился…

Бересклет. Бересклет, как же так…

Опять. Опять исток напился крови. И опять она была с ним согласна. Опять что-то в душе кричало: убивай! Убивай, чтобы выжить, не бойся смерти — она твоя подруга…

Так уже бывало.

В замке, спрятанном в Долине Источников, несколько месяцев назад. И во дворце в Вирице, совсем недавно.

— Куда это ты? — колдун вынырнул из двери, будто призрак.

Айрин уткнулась в преграду на своем пути, остановилась.

— Так куда? — Майорин придержал её, но девушке нужно было идти дальше, она попыталась высвободиться.

— Айрин? — Хватка стала стальной.

Она замерла, тяжело дыша.

— Ты можешь ответить?

Исток думал рвано. Рвано, но отчасти логично. Он встал на ее пути. Враг. Можно его убить, а можно обмануть. Обмануть лучше, надо только заставить себя сказать хоть слово.

— Отпусти меня.

— Айрин, куда ты идешь? Ответь мне, и я тебя отпущу.

А куда я иду?

— Отпусти меня, пожалуйста.

— Ответь мне!

Куда?

— Мне больно.

— Отвечай.

— Не смей мне приказывать!

Не смей! Никто не смеет! Исток не подчиняется приказам — он свободен!

— Айрин. — Ладони, держащие ее локти, начали гореть. Она почувствовала жалящую силу драконьей крови. Боль.

Хватка ослабла. У Майорина были красные белки, сколько он не спал? Три дня? Четыре? Почему?

— Куда ты идешь, Айрин?

Если так горячо, почему одежда не загорается?

Руки жгли, будто раскаленный металл.

— Куда?

— Я… — язык оторвался от неба, по телу прокатилась волна слабости. Мышцы расслабились. — Я не знаю…

Айрин почувствовала, как по щеке сползает слезинка. Ладони перестали жечь, колдун ослабил хватку и обнял ее.

— Пойдем, Айрин, пойдем. — Горячие пальцы прикоснулись к ладони. Айрин сжала их и неожиданно отшвырнула мужчину чистой силой. Колдун упал, приложившись спиной о каменный выступ в стене, изображавший расцветающую лилию.

— Я просила меня убить!

— Айрин! — крикнул он ей вслед. — Это не ты! Это исток!

— Нет никакой разницы! — услышал он. — Никакой!

Она беспрепятственно покинула дворец, потом так же легко вышла за ворота. Никто даже не попытался её остановить, может потому, что все считали Айрин человеком — так, любовница брата государя, мало ли у кого какие любовницы.

Облака над Вирицей окрасились в темно-сиреневый цвет и висели так низко, что хотелось протянуть руку и их потрогать. С рассветом потеплело настолько, что можно было легко скатать снежок. Один такой полетел Айрин в лицо, но звериная реакция истока позволила поймать и раздробить снаряд в полете. Мальчишка, бросивший снежок в понурую девку, удивленно застыл с раскрытым ртом, в котором не хватало двух зубов.

Девка зачерпнула снег голой ладонью и вернула хулигану подачку. Мальчишка отпрыгнул, но снежок вильнул по немыслимой траектории и угодил в солнечное сплетение. Мальчишку швырнуло назад, он закричал. На крик из лавки выскочил отец, забывший бросить чашку, которую натирал для продажи.

Но обидчица уже исчезла, а захлебывающийся рыданиями отпрыск объяснить ничего не мог. Гончар на всякий случай прихватил сына за ухо и увел от бесов подальше в лавку, где поручил тому размачивать подсохшие горшки.

Айрин вынырнула из-за угла и целеустремленно зашагала вперед, не особо выбирая направление.

Она шла так довольно долго. Солнце за это время покрыло положенный круг и завалилось под снежное одеяло на западе. В Вирице стемнело, загорелись масляными светильниками окна, потом погасли. Ей не было холодно, она не чувствовала усталости. Но когда очнулась, оказалось что ноги ноют, а кончики пальцев побелели. Айрин стояла около их с Майорином дома. В окошечке горел свет. Робкий и дрожащий свет свечи, боящейся каждого порыва ветра. Айрин заглянула в окно, заметила там двигающийся мужской силуэт. Мужчина нервно расхаживал от стены к стене, дымя трубкой. Черные волосы прибывали в беспорядке, будто он раз за разом запускал в них пальцы. Он остановился и сделал ожидаемое движение, стряхивая наваждение.

Айрин оторвалась от окна, отворила незапертую дверь. Здесь было тепло — натоплено, в печи трещали дрова.

— Ты меня ждешь?

— Я искал тебя.

— Не нашел? — криво улыбнулась Айрин.

— Нет. Решил, что ты пойдешь домой. Туда где, как тебе кажется, тебя защищают даже стены.

— До Инессы далеко.

— Ты провела здесь почти два года. — Он подошел к Айрин и присел на корточки. — Я испугался.

— Я знаю. — Она коснулась ледяными пальцами теплой шершавой кожи. — Я уже не понимаю, где начинается исток, и где кончается разум…

— Это был исток, ты только наблюдаешь.

— Я хотела тебя убить, а не наблюдала. Я и есть исток, Майорин, ты видно просто забыл… Это будто… ты в какой-то миг хочешь одного, а потом сразу другого, но это все равно ты.

Трещенки на ладонях стягивались, заживая. Пальцы согревались.

— Пыльно здесь. Почему мы больше здесь не живем?

— Редрин попросил переехать во дворец, да и жить там удобнее.