Колье с лукавой змейкой

Пора было приступать к чествованию новорожденной. Нырок облачился в принесённую Варей рубашку.

– Бабуля! – торжественно произнесла Варя. – Мы поздравляем тебя с днём рождения. Желаем тебе здоровья и долгих-долгих лет жизни. Я надену на тебя наше колье.

Достав из принесённого пакета шкатулку, Варя извлекла из неё фамильное колье с лукавой змейкой и застегнула на шее Татьяны Филипповны.

– Какая ты у нас красивая!

Следом Варя вытащила из пакета пуховый платок, который, развернув, положила на коляску рядом с Татьяной Филипповной.

– А это я связала тебе сама, чтобы ты зимой не мёрзла. Поздравляем, бабуля! – поцеловала Варя бабушку.

– Бабуля, виват! – поддержал Нырок.

– Мои поздравления, мама! – приложил Кузов руку к груди.

Из пакета появилась бутылка шампанского и фужеры.

– Костя, открывай! – передала Варя шампанское Нырку.

– А может, коньяка?

– Ещё слишком рано, – сказал Кузов.

Нырок открутил проволоку с горлышка бутылки.

Юбилей – не грустный праздник, -

прочитал он наизусть, -

Сколько счастья впереди!

Пей вино и будь проказник!

По жизни весело иди!

Ура!

Пробка полетела в воздух.

– Ура! – закричали Кузов с Варей, подставляя фужеры.

Все чокнулись.

– Ах, я об этом так мечтала! – сказала Варя, отпивая шампанское.

– Я тоже, – подошёл к ней Нырок, заглядывая в чёрные оливковые глаза.

Следивший за строгостью нравов Кузов насторожился, но решил, что пока церемония чествования проходит в рамках приличий.

– Недавно завтракали, а мне уже есть захотелось. Шашлыка бы сейчас! – мечтательно произнесла Варя.

– Это потому что дымком пахнет, – определил Нырок.

– Наверное, жарит кто-то, – сказал Кузов.

Мимо них ветер пронёс обрывки дыма, которые из белых постепенно стали сизыми.

– Только они готовить не умеют, – потянула воздух Варя.

– Пережарили, – согласился Нырок.

Их ненадолго обволокло плотное чёрное облако.

– Да просто сожгли! – воскликнул Кузов.

Где-то раздались звуки сирены.

– А шашлыки жарят с сиреной? – спросил Нырок.

– Обычно с луком, – сказал Кузов. – Но у каждого повара свой рецепт.

– Папа. Костя, – проговорила Варя, обернувшись в сторону затягивающей их гари. – Дом горит.

– Чей дом? – спросил Кузов.

– Наш.

Будущий тесть и будущий зять одновременно развернулись на сто восемьдесят градусов, и взору их одновременно предстала страшная картина: шикарный трёхэтажный дом с террасой полыхал, будто костёр. Прибывшие пожарные быстро разматывали брезентовые шланги.

– Наш дом горит! – заорал Нырок.

Прихватив коляску с Татьяной Филипповной, семейство бросилось к горящему дому. Не добежав пару десятков метров, они остановились, сдерживаемые раскалённым дыханием пожара, и только Нырок бросился сквозь обжигающую стену к огню.

– Куда?! – успел вцепиться в Нырка Кузов. – Сгоришь!

– Фиалка! – бился в его руках Нырок. – Там наша фиалка!

– Стой, Костя! – отчаянно закричала Варя, кинувшись на подмогу отцу.

Поняв, что освободиться не удастся, Нырок, у которого до сих пор оставалась бутылка шампанского, тряхнул её, направив в сторону пожара. Из горлышка вылетела струя белой пены и окатила пожарного в маске и защитном костюме, появившегося из клубов мутного дыма, словно мистический персонаж из преисподней. В рукавицах пожарный держал керамический горшок с фиолетово-сиреневым растением.

– Вот, – сказал пожарный, снимая маску. – Больше ничего живого там не было.

– Наша фиалка! – метнулся к цветку Нырок.

Схватив раскалённый горшок, он заорал от боли, но не бросил его, а, перехватывая, поставил на землю.

– Наша фиалка! – показывал Варе Нырок. – Ты видишь, она уцелела.

– Как ты меня напугал, – прижалась к нему Варя.

– Здесь есть вода? – засуетился Нырок.

Обнаружив на дне бутылки немного шампанского, он заботливо вылил его в цветочный горшок.

Огонь между тем продолжал буйствовать. Несмотря на усилия пожарных, он с жадностью пожирал стены дома, словно изголодавшийся дракон. К небу тянулся шевелящийся смоляной столб, который иногда превращался в большую гудящую воронку. Накренилась и с треском рухнула крыша, взметнув в стороны снопы искр и пепла. Участь дома была решена. Залив пеной раскалённые головешки, пожарные молчаливо, точно они разделяли вину за произошедшее несчастье, смотали шланги и уехали.

Овеваемые струйками редкого дыма, бывшие хозяева подавленно взирали на залитое пепелище. Вместе с ними, усевшись в старую коляску Татьяны Филипповны, глазел на происходящее колясочник, который вернулся, не успев далеко уйти.

– Застрахованный был домик-то? – поинтересовался колясочник.

Нырок осуждающе посмотрел на Кузова:

– А я говорил: застрахуй!

– А я говорил: ты сам застрахуй! – огрызнулся тот.

– Значит, не был, – констатировал колясочник. – Бесплатно сгорел домик-то.

– И что нам теперь делать? – произнесла Варя, глядя на тлеющий огонь.

– Законный вопрос, – согласился Нырок.

Кузов направился к сидящему, как в кинотеатре, торговцу.

– Послушайте, – строго сказал Кузов, – мы хотим вернуть купленную коляску и получить обратно свои деньги. В сложившихся условиях нам не по карману дорогие приобретения.