Колесо на крыше

Позади сидел Доува, он рассказывал Янусу о «краже со взломом», но Януса это не очень тронуло. Зато учитель, услыхав, что утонувших аистов похоронили во дворе у башни, всплеснул руками.

— Доува, это же беззаконие! Та земля — собственность государства, королевы! Нас в тюрьму посадят. Нет, их надо непременно выкопать. — Учитель был вне себя.

Янус резко повернулся к нему и сказал:

— Собственность государства, собственность королевы! Ну и что! Если королеве не нравится, пусть приедет, выкопает их и похоронит у себя в Амстердаме за дворцом.

Он не удержался и прыснул со смеху. Видно, представил, как королева везет аистов в Амстердам и сама орудует лопатой в дворцовом саду.

— Тише, Янус, аистов напугаете!

— Подумаешь! — сказал Янус. — Если уж они к рычанию львов в своей Африке привыкли, то Януса как-нибудь потерпят. — И снова захохотал, запрокинув голову.

Аист на коленях у Лины вдруг грозно поднял голову, начал вырываться. Янус тут же перестал смеяться.

— Держи его, Йелла, за шею держи! — крикнул он. — Хватай и тащи на крышу. Мигом! Ожили, голубчики. И ты, Пиер, не зевай!

Пиер и Йелла побежали к дверям, держа аистов за шею, чтобы не клевались.

Аист в руках у Йеллы отчаянно забился.

— Осторожнее, дурень, задушишь, — строго сказал Янус.

Зажав аиста под мышкой, чтобы освободить руки, Йелла полез на крышу. Пиер — следом. По скользкой крыше пришлось ползти. Аист Йеллы изловчился и стал больно клевать его в затылок. Йелла закрыл глаза и, не обращая внимания, полз дальше. Длинным клювом аист сбил у него с головы шапку и продолжал клевать, вырывая целые пряди волос. Ай! Больно! Нет, никакого терпения не хватит! Йелла прижался к лестнице, схватил аиста обеими руками и подбросил. Расправив большие белые крылья, аист легко взлетел на колесо. Пиер и своего протянул Йелле. Увидев подругу в неволе, большой аист выгнул шею и со всей силы тюкнул Йеллу. Тот торопливо выпустил и самку. Большой аист встал рядом, словно охраняя. А она подняла голову и благодарно посмотрела на своего защитника и повелителя.

— Отвязывай веревку, спускай лестницу, — крикнул снизу Янус, — пока они сидят тихо-мирно. А то потом, чего доброго, испугаются.

Йелла, распластавшись на крыше, отвязал веревку от колеса. Все помогали снимать лестницы. Их положили вдоль стены. А потом люди вышли на дорогу и стали безмолвно любоваться аистами. Большой белый аист все стоял на колесе и смотрел вниз. Его подруга удобно устроилась посередине, у самой ступицы.

Затем самец неторопливо, с достоинством обошел вокруг колеса, постучал клювом по ободу. Закончив осмотр, снова застыл, гордо подняв голову. И вдруг защелкал клювом — словно кто в ладоши захлопал. Белая самочка прислушалась, наклонив голову, потом попыталась встать.

Аист нежно провел клювом по ее шее, будто успокаивал. Затем расправил крылья и опустился на школьный двор, недалеко от людей. Он ухватил клювом хворостину, взмахнул большими крыльями, поднялся на крышу и положил свою добычу перед подругой. Он еще раз наклонился, словно поклон отвесил, и подтолкнул хворостину клювом. Самочка приняла этот дар, пододвинула прутик еще ближе — быть здесь гнезду. Самец сел рядом с ней и закрыл глаза.

Люди внизу стояли и молча любовались. Янус прошептал:

— Раз хворостину принес, значит, будут здесь жить. Это они вроде спасибо говорят. А сейчас давайте-ка разойдемся потихоньку, пусть отдохнут.

И, неслышно ступая, все пошли прочь, оборачиваясь, чтобы еще и еще раз посмотреть на аистов. Янус, как всегда, ехал в середине толпы.

— Невероятно! Аисты в Приморке! Невероятно! — шепотом повторял он.

— Словно детство мое вернулось, — тихонько улыбнулась бабушка Сивилла III.

— Аисты в Приморке! — подхватила Лина. — Мы тоже сначала думали: невероятно! Но все мечты сбываются, стоит только очень захотеть.

— Верно, Лина, — улыбнулся учитель. — Просто нужно мечтать даже о самом невероятном. У нас была большая мечта — чтобы на каждом доме в Приморке жили аисты. И сейчас, похоже, она сбывается.