Колесо сансары

- Тогда, если тебе так уж хочется открытости... - Акико посмотрела на меня так, как ни за что и никогда не смогла бы посмотреть по-настоящему юная девушка. Слишком много скрытой боли во взгляде, слишком много усталости... - я позволю себе напоминание. Меня очень, очень, очень долго держали в этой, - быстрый взгляд в сторону катаны, вспышка яркой, нечеловечески искренней ненависти, - железке. И всё это время я оставалась... одна. Тебе сказать прямо, чего я сейчас от тебя хочу, или сам сообразишь? Мичио-кун.

"Настоящая искусница. Несомненно. Я точно знаю, что она морочит мне голову. И я даже осознаю... пока ещё осознаю... в каком направлении воздействует. Но уже сейчас мне почти всё равно. А очень скоро будет всё равно совсем. И надо успеть..."

- Спасибо за откровенность, Акико-тян. Только у меня будет одно условие.

- Вот как? И какое же?

- Никаких мороков.

- Что?

- Хотя бы постарайся обойтись без них, пусть это и часть твоей природы. Хотя бы в самый первый раз. Иначе это будет... неприятно... для тебя. Ведь ты действительно очень красива - и даже без чародейских уловок вызываешь желание.

- Когда только ты успел стать таким мудрым, Мичио-кун? - лиса ненадолго отвела взгляд. Миг - и растворилась без следа иллюзия цукэсагэ, оставив её нагой, как при распечатывании. Я снова увидел своими глазами и уши, и хвосты, и вертикальные зрачки в приблизившихся к моему лицу глазах, - глазах, которые действительно завораживали безо всяких лисьих уловок. - Хорошо, будь по твоему. Никаких мороков не будет...

Короткий, но полный жара поцелуй.

- ...в наш первый раз.

* * *

На что это походило? С чем это можно было бы сравнить? Я не возьмусь описать. Кицунэ оказалась сгустком ожившего пламени и сладостного соблазна. Причём воистину весьма опытной... и изголодавшейся. Она веками копила страсть, что излилась на меня одного.

Но вот что я ещё скажу.

Хотя демоница сумела открыть мне пространства, куда раньше мне просто не удавалось прорваться, вознесла так высоко (или, скорее, утопила в таких безднах), что всё вокруг утратило значение и забылось... даже несмотря на всё это ей не удалось затмить в моих глазах ни мягкую, спокойную надёжность Санго, ни тем более счастливую - и взаимную - любовь Хироко.

И довольно об этом.

* * *

- Если это не секрет, почему тебя засунули в... тюрьму? За что?

Лежим, отдыхаем после даже не знаю точно, какого именно раза. Вспоминать лень.

Впрочем, разум мой не расслаблен, в отличие от тела. Я слишком маг, чтобы позволять себе расслабляться наедине с кицунэ из высших. Чтобы игнорировать угрозу. Потому-то я не просто растекаюсь лужицей неги, а задаю вопросы.

Причём опасные.

- Ты действительно мудр, - шёпот Акико щекочет ухо. Не настолько сильно, чтобы это стало неприятно, но достаточно, чтобы вызвать мурашки по всему телу. - Догадался, что не видать тебе правдивых ответов, если бы стал допытываться, пока я ещё сидела... внутри. Почему засунули, значит... а потому, что я первой добилась пяти хвостов! Третья дочь Аки - обогнала что старшую, что среднюю. Да и младшие...

- Зависть?

- И ревность. Всё как у людей. В тюрьме расти невозможно, развиваться нельзя.

- Знаю. Я ведь тебя распечатывал и кое-что понял... в замысле, - и ведь действительно понял. Причём даже больше, чем "кое-что". Печать включала полный блок на ёсоватшу пламени, видимо, чтобы кицунэ никак не могла влиять на металл клинка. Возможность пользоваться мороками ей оставили, но дважды обрезанную: чувствовать можно, проецировать чувства нельзя; морочить можно, но только с позволения держащего рукоять. Думаю, развивать икирьёватшу через такие барьеры и с такими условиями Акико тоже оказалась не способна. - Если ты тратила сеф, - продолжил задумчиво, - её можно возместить. Но стоило набрать полный резерв, как снова всё упиралось в барьеры: ни вздохнуть, ни шевельнуться. Тот, кто всё это придумал - истинный мастер цемора, куда опытнее меня. Но при этом гнилодушная, жестокая мразь.

- Ты впрямь... понял. Да, всё так. Мои любимые сестрички получили триста лет с лишним на развитие. Старшие, наверно, вовсю шестыми хвостами красуются. Вот только самую малость просчитались... самую, самую малость...

- Вот как?

- Да. Внутри железки оказалось невозможно наращивать резерв, но только никто не мешал мне увеличивать плотность сеф. И развивать третье ватшу, пусть даже за счёт наследственного.

- Дай угадаю. Чёрный хвост? Шиватшу?

- Верно. Когда меня заточили, он был чисто серебряным, - словно струна сямисэна, легко задетая ногтем, звякнула в голосе тоска. И исчезла, прижатая упрямой гордостью. - Ещё немного, каких-нибудь двести-триста лет, и у меня будет три полноценных ватшу. Три! Как у Великих!

- Достойная цель. Мстить сёстрам будешь? Тебе ведь для этого хотелось стать скрытной...

- Первые сто лет. Потом... потом я поумнела. Говорят, в тюрьме или тупеют, или умнеют. Я оказалась из вторых. Но раз уж выбрала, то выбрала. Шиватшу - не худшая способность.

- Знаю. У моей тэнгу как раз скрытность в корнях сути. И это... ценное свойство.