Колесо Сварога

— И пойдёшь на бал.

— Может, ты мне ещё и любовниц выбирать начнёшь? — мужчина скрестил руки на груди, насмешливо глядя на хмурого родителя.

— Если понадобиться.

— Как бы не так!

Велиус прищурился: он всегда знал, что за внешней флегматичностью младшего сына скрывается стальной характер, но не собирался отступать:

— По-твоему, какая-то жалкая смертная — лучший выбор? Как ты мог вообще решиться показаться с ней в нашем мире?

— Это ты ещё не в курсе, что я Черниковой предложение сделал, — Иммитиус не смог отказать себе в редком удовольствии позлить отца. — Не нервничай, она отказала.

Велиус мысленно возблагодарил собственную предусмотрительность, подтолкнувшую его к встрече с человечкой. А демон был уверен, что смертная отказала именно из-за страха перед ним.

— Докатился! Влюбиться в безродную человечку, да ещё из Светлых стражей!

Иммитиус стремительно подошёл к столу и, нависая над отцом, зло прошипел:

— Ты думаешь, я это планировал?! Я всего лишь хотел переспать с ней пару раз, пока кто получше под руку не подвернётся. А она оказалась той единственной, рядом с которой я — это я, рядом с которой мне хорошо. И мне неважно кто она: демон, человек, магичка да хоть нимфа!

Мужчина не заметил, как дёрнулся демон при его последних словах, зато заметил дядя. Конорий ухмыльнулся, наблюдая за кузеном, но не вмешивался. Велиус упорно гнул своё:

— Она тебе не пара.

— А кто мне пара?

— Демоница из древнего знатного рода. Вот достойный выбор принца демонов.

— Достойный выбор? — Иммитиус издевательски спародировал отца. — Я уже вволю налюбовался им на примере брата, который переспал, кажется, со всеми, лишь не со своей женой — демоницей из древнего знатного рода. А ты?.. У тебя тоже был достойный выбор… Тогда почему юная Жанель Насери уже второй месяц приходит к тебе по ночам, наплевав на собственного мужа?

— Заткнись немедленно, — прошипел Велиус, поднимаясь и одновременно озираясь на приоткрытые стеклянные двери на балкон. — Мальчишка!

И Иммитиус осёкся, понял, что пересёк черту допустимого, сжав зубы, вылетел из отцовского кабинета. Велиус медленно повернулся к стеклянной двери, через которые с балкона вошла бледная Анария.

Демон понял, что спалился, глупо, по-детски. И винить некого: он сам предложил жене подслушать разговор с сыном, чтобы потом решить, как быть. Кто ж знал, что Иммитиус в курсе его измен? А кажется, он продумал всё до мелочей, чтобы встречи остались тайными! Значит, сын знает и о предыдущих фаворитках. Тёмный Повелитель нацепил маску усталого раздражения и, не дрогнув, встретил обвиняющий взгляд жены.

— Анария, не стоит слушать Иммитиуса. Он разозлился и решил досадить мне, припомнив очередную дворцовую сплетню.

Женщина на несколько секунд опустила глаза, пряча свои чувства. Когда вновь посмотрела на мужа, взгляд был спокойный.

— Конечно, дорогой, не стоит, — улыбнулась демоница побелевшими губами.

Велиус давно усвоил правило: никогда не оправдывайся — и уверенно продолжал:

— Это всего лишь домыслы придворных, которых хлебом не корми, а дай повод посудачить.

Анария с такой силой сжала кулаки, что костяшки побелели. Муж махнул рукой, усаживаясь обратно в кресло:

— Давай поговорим об этом позже… не при Конории. Меня больше волнует Иммитиус с его ненормальной страстью к землянкам. Как ты дума…

Он осёкся, глядя на дверь, через которую вышла жена. Кузен посмеивался в своём углу. Велиус перевёл тяжёлый взгляд на родственника:

— Тебе смешно?

— Ещё как!

— Меня просвети, будь так любезен, что смешного ты нашёл?

Конорий закинул ногу на ногу, задумчиво поглядывая на двоюродного брата:

— Эта человечка… Надя. Она для нашей семьи стала лакмусовой бумажкой. Все показали своё истинное обличье. Я — общепризнанный шалопай и разгильдяй, вечно завидующий своему венценосному кузену, как выяснилось не такой уж бесполезный, а, неожиданно для многих, твой советник. Рем — бабник и гулёна, оказалось, страдает от холодности жены. А ты — образчик добродетели и чести, на самом деле — кобель обыкновенный.

— Слова выбирай!

Конорий со вздохом поднялся:

— Твой младший сын — солдат. С тридцати лет он, почитай, живёт в казарме или военной палатке. Сколько войн и битв за его плечами? Сколько он друзей потерял? Сколько своей крови пролил? Ты знаешь?.. И я нет. Им привык к вере в плечо товарища. Без этого на войне никак. И после перемирия с дроу, попав сюда — во дворец — младший принц вволю наелся ваших закулисных интриг, — мужчина стал рядом с Велиусом. — Эта девочка дала Иму то, что он всегда искал в семье: заботу и любовь, ощущение собственной нужности. Не на словах — этого он от вас с Анарией получил с лихвой — а на деле.

— Ты хочешь сказать, что я не люблю своего сына?

— Нет, — отрезал кузен. — Уважаешь — возможно, ценишь — что более вероятно, гордишься — периодически, после успешных военных кампаний. Но не любишь… Для тебя он в первую очередь придворный, а потом уже сын. Ты смотришь на Иммитиуса и думаешь, где этот демон может тебе пригодится. А что при этом он чувствует, тебе всё равно.

Велиус не стал спорить, признавая правоту Конория.

— Рий, она — человек!