Колян

Колян сморщил нос и шагнул назад в палатку, надел рубашку и пошёл к навесу столовой пить чай. Он мог, конечно, приказать приносить себе завтрак в палатку, но привычка быть как все брала верх. Впрочем, от нее ему скоро придётся избавляться, подумал он. Человек, принимающий решения, влияющие на жизнь и смерть многих людей, должен быть для своего народа небожителем, гением и вождем нации. Иначе кое–кому в голову обязательно придет мысль — а почему это он во главе, почему не я? Ведь он такой же, как и я: руки, ноги, голова, он так же ест, пьёт, испражняется, истекает кровью. Николай хотел избежать ошибок древних вождей. По возможности, конечно.

Он попил чаю, съел пару яиц вкрутую, предложенных ему дежурной поварихой. Постовые казаки питались в общественной столовой за счёт общества. Остальные получали свой паёк строго по количеству душ. Пока у них был только натуральный обмен — все сдавали в казну общины продукты и товары, откуда имущество распределялось на всех. Впрочем, пока всего было вдоволь. Фуражиры набирали в заброшенных населённых пунктах всё, что нужно, и ещё несколько лет можно было вполне прожить припеваюче за счёт мародёрства. Но время пролетит незаметно, поэтому нужно уже сейчас налаживать хозяйство. Не хватало прежде всего муки, хлеба — расплодившиеся грызуны и сырость уничтожили все запасы этого продукта. Сохранились лишь продукты, упакованные в металлическую посуду, но и их надолго не хватит. С этими мыслями Николай вошёл в штабную палатку, где завершался допрос лазутчиков с базы отдыха.

Как оказалось, на базе находилось около ста человек. Из них — примерно сорок бойцов. В основном это были охранники базы, егеря, во главе которых стоял некий олигарх, отдыхавший тут со своей компанией и телохранителями. Его компания состояла в основном из тёлок–моделей да парочки прихлебателей, а вот телохранители Николая очень заинтересовали. Они могли стать проблемой и положить много коляновского народа, если, конечно, это настоящие бойцы.

Впрочем, по рассказам лазутчиков Николай понял, что это были больше «кожаные затылки», а не настоящие телохранители, быки, пригодные лишь придавать значимость фигуре, которую охраняли. Этот олигарх с помощью быков сразу же захватил власть на базе, и теперь они отсиживались, проедая и пропивая то, что было запасено на складах. Куда большую опасность представляли егеря — эти стреляли без промаха из своих карабинов. Как оказалось, егерям стрелять по парламентёрам приказал этот олигарх. Егеря стреляли, но не попадали в людей из карабинов с снайперским прицелом на сто метров. Николай не поверил, что егеря могли промахнуться, и был уверен, что они не попали в цель лишь потому, что не хотели в нее попасть. Значит, в лагере противника был разброд и шатание.

Руководство этой группы захватило все склады. Пьяные идиоты проводили все время, развлекаясь оргиями с моделями, которые приехали с олигархом, и молодыми женщинами, подобранными по окрестным деревням и дачным посёлкам. Вообще, как Коля заметил, почему‑то больше всего после катаклизма выжило именно женщин. Их соотношение к выжившим мужчинам было примерно один к шести. Он не мог дать этому разумное объяснение. Но припомнил статью, когда‑то давно прочитанную в одном популярном журнале, где на полном серьёзе рассматривалось исследование учёных, что женщины более живучие, чем мужчины, и меньше поддаются стрессам.

Как известно, в одном из зарубежных государств существовал закон, согласно которому, если в автомобильной катастрофе гибли одновременно муж и жена, а детей у них не было, то наследование шло к родственникам жены, так как женщина жила, по определению, на несколько минут дольше, чем мужчина. Тогда это сильно позабавило Коляна, но теперь он был готов поверить в эту теорию. В их войске на сотню боеспособных мужчин приходилось не менее 4–5 женщин. Доходило даже до драк между женщинами за право жить с мужчиной, тем более, что все ограничения на брак были сняты. Иногда в дела семейные приходилось вмешиваться администрации, чтобы предотвратить смертоубийство. Бабы были все резкие, заматеревшие во время путешествия, и не только за словом в карман не лезли, но и могли спокойно кулачный бой начать — благо, что они наравне с мужчинами проходили воинскую подготовку.

Солнце склонялось к вечеру. Появились дозорные от базы. Ничего нового они не сообщили — всё увиденное ими, в общем‑то, подтверждало слова лазутчиков. Посты, конечно, на базе выставили, но служба неслась из рук вон плохо. Кто‑то спал, кто‑то бухал… раздолбайство, одним словом. Как их до сих пор не захватили, Коляну было непонятно.