Колибри

Когда нам выдали вид на ПМЖ, то город арендовал нам квартиру в районе Раяпуро, мы въехали в гетто, и мама оказалась на седьмом небе от счастья. Она не смотрела на улицу, не видела измазанных бетонных стен и полупустых парковок, не видела шпаны с пакетами с клеем на головах. Наверное, она с закрытыми глазами ходила за покупками в маркет, чтобы сохранить иллюзию начала новой жизни. Только вот слушать выкрики алкашей ей приходилось. В построенном из грязного бетона районе, где куда ни кинь взор – везде один сплошной бетонный бурелом, на тропинках кричат мерзкие тролли, подстерегают пауки, а глаза наркоманов светятся неземным блеском.

Мама украсила книжную полку всякой курдской требухой, готовила куббу и слушала на кассетах музыку из прошлой жизни. Отец пришпилил к стене зелено-бело-красное знамя, на котором полыхает солнце даже посреди зимы, установил на балконе тарелку, чтобы телик выплевывал круглые сутки новости из-за далеких гор. Наша гостиная стала похожей на консервную банку, куда не должен попасть воздух, чтобы жизнь отца и матери не испортилась окончательно.

23

– Представьте себе, я нашел его! – воскликнул Рауно, вбегая в комнату отдыха, где за утренним кофе в полном молчании сидели Эско, Анна и Сари.

На часах – восемь. Сари выглядит бледной и уставшей: у ее младшего ребенка ночью подскочила температура, потом он начал жаловаться на боль в ухе, и в итоге его пришлось везти к дежурному врачу. У Эско, видать, опять похмелье: глаза красные и волосы торчком. Когда он поднес ко рту кофе, то расплескал его на стол. Да и Анна не кажется свежей – явно плохо спала ночью.

– Я нашел его, хоть бы кто порадовался! – Рауно чуть не подпрыгивал на радостях, ломая вялое настроение коллег.

– Во сколько ты пришел на работу? – спросил Эско с кислой миной.

– Валяй уже, рассказывай, что нашел, – сказала Сари почти так же кисло.

– Угадайте, – дразнил Рауно.

– Не будем, рассказывай, – приказал Эско.

– Амулет, помните? В нашу эпоху тотальной интернетизации это оказалось даже очень легко. Я просто отсканировал фотографию амулета, завел ее в компьютер и запустил программу поиска. И вот тебе на!

Рауно помахал машинописным листком, в углу которого виднелся темный квадратик.

– Да что за гребаные шуточки! – рявкнул Эско.

– Посмотрите поближе. Вот он.

Усталости как не бывало. Все приклеились к распечатке и увидели там того же самого человечка, что был найден в карманах двух жертв. Картинка выглядела как нарисованная ребенком: штрихи тельца, торчащие ручки-ножки и огромный головной убор из перьев на голове. Он выглядел безобидным и забавным.

– Что за чудо такое? – спросила Анна.

– Уицилопочтли.

– Как?

– Уицилопочтли, – повторил Рауно. – Я не знаю, как правильно произносят на языке оригинала, но, наверное, как-то так, – и Рауно написал слово под картинкой. Остальные стояли в онемении.

– Что это еще за слово такое?! – сказал Эско.

– Да и персонаж не самый добрый, – добавил Рауно. – Я тут немного поискал: Уицилопочтли – это бог войны и солнца у ацтеков. Кровожадный тип, скажу я вам, настоящий хищник. Требовал человеческих жертв и крови, в его честь резали бог весть сколько людей за день. Вы только подумайте, эти ацтеки умерщвляли сотни и даже тысячи людей за один только день – такое в белых перчатках не делают. Кровища кругом, кишки дымятся и люди в экстазе бьются. Так что наш убийца – это просто мальчонка сопливый на фоне этого монстра. Да, этих украшений не раздают ни в одном спортивном магазине – я это тоже выяснил, так что очевидно, именно убийца положил их в карманы жертв.

Рауно распечатал целую пачку разных изображений ужасного божества, и весь отдел сосредоточился на их изучении. Изображение амулета оказалось упрощенной версией, но на цветных снимках можно было лучше разглядеть и головной убор, и посох в виде извивающейся змеи, и еще что-то похожее на барабан. На некоторых изображениях у бога лицо было черным.