Колючий иней

Мы сели на заднее сиденье автобота и в полном молчании, нарушаемом лишь шуршанием оберток, поехали в гостиницу. До цели оставалось всего несколько кварталов, когда Сэм, наконец, засопел. Крепкий парень! Быстро изменила маршрут автобота, кинув на сиденье свой коммуникатор, и выскочила наружу. Пусть немного покатается. Если Севал следит, то по устройству увидит меня рядом с ним.

Неподалеку поймала общественный автобот и направилась в седьмой сектор Иммэ. А через полчаса входила в небольшое здание клиники доктора Бартенелла, уютно устроившейся в зеленой зоне…

Устало опустилась на скамейку под раскидистым деревом и еще раз облегченно выдохнула. Все в порядке! Как же я переживала. Теперь точно стоит успокоиться и начать более внимательно следить за здоровьем. Возможно, месяца через два потребуется ещё пара уколов и несколько консультаций в этой клинике.

Словно огромный груз свалился с души, и я, широко улыбнувшись, направилась обратно в отель. Я отсутствовала почти три часа. Наверное, Сэм уже очухался и доложил Севалу. Ох и влетит мне за это самоуправство!

Но вместо того, чтобы испугаться, я весело улыбнулась, представляя, как меня будет распекать Севал. Жаль, лица не увижу. Он скрывается и не показывает его мне, боясь связывать наши имена.

Поднялась на последний этаж небольшой гостиницы и зашла к себе в комнату, застав там Сэма. Хмурое лицо было суровей, чем обычно, и мне стало стыдно. Виновато посмотрела на него и спросила:

— Сильно орал?

Тот неопределенно пожал плечами и кивнул в сторону коммуникатора на столе. Сразу вышел, плотно закрыв за собой дверь.

— Орал? — вскоре донесся со стола знакомый голос. — Нет, Рин, я не орал. Я просто сказал, что если он еще раз выпустит тебя из виду, то я устрою ему экскурсию на рудники. А теперь я хочу послушать тебя.

— Меня? О чем рассказать? — деланно удивилась я и замолчала.

— О том, где ты болталась три часа! — рявкнул он.

— По магазинам ходила, — равнодушно ответила я, раздеваясь и готовясь пойти в душ.

— Ринора! — зарычал он. — Не держи меня за идиота!

— А ты не рычи, Севал. Мне просто нужно было побыть одной.

— И поэтому ты решила накачать Сэма снотворным?

— Да. Ты ведь меня не отпустил бы?

— Конечно, нет. И я по-прежнему не услышал ответа.

— Севал, я устала. Давай я пойду в душ, а? Мы все равно вечером созвонимся.

— Ладно, — нехотя процедил он. — Но не думай, что я не узнаю, где ты была.

— Да пожалуйста, — фыркнула я, теряя терпение и раздеваясь до нижнего белья.

Повисла недолгая тишина, а затем прозвучало неожиданное:

— Тебе идет красный.

Сначала не поняла, о чем он говорит, а затем увидела свое отражение в дверце шкафа: красные трусики ярким пятном выделялись на светлой коже.

— Ах ты, извращенец! — возмутилась я. — Ты что, за мной все это время подглядываешь?

— Разумеется. Тебя же нельзя оставить без присмотра. Вот сегодня, например, сразу куда-то умотала.

— Севал, а ну прекращай! Вырубай свою аппаратуру!

— Нет.

Снова накатило ощущение дежавю. Он неисправим.

— У тебя мания рассматривать меня голой?

— Ага, ещё какая, — его голос стал густым и низким.

Даже мурашки пробежали по коже. Внезапно осознала, что безумно хочу ощутить позади себя его крепкое тело. Почувствовать легкие объятия и насладиться скольжением широких ладоней вниз по рукам. Еле вырвалась из фантазий. Ну что за человек?

— Ты и в остальных комнатах за мной следишь? — обреченно спросила я.

— Нет, санблок полностью в твоем распоряжении, — милостиво ответили мне.

— Какая щедрость, — пробормотала я и выключила связь.

Некоторое время смотрела на коммуникатор, а потом, показав ему язык, ушла в санблок. Мне нужно немного побыть одной и хорошо подумать.

Когда я ввязывалась в это, я не понимала, насколько сложный процесс — вырвать планету из загребущих рук Содружества. А ведь Севал пытался меня предупредить и отговорить. Я сама вынудила его, убедив, что ему нужна моя помощь. В тот момент я была так зла на Содружество, что хотела не только аннулировать их постановление на мой арест, но и отобрать Такутту. Я не думала ни о детях, ни о планете, мной владела первобытная жажда мести.

Только это не самое лучшее чувство. Оно заставляет совершать необдуманные поступки. И чем больше проходило времени, тем отчетливее я это осознавала. Нет, желание добиться справедливости у меня не исчезло, но вместе с этим я стала понимать, что и вправду могу помочь. Могу совершить в своей жизни поступок, который будет чего-то стоить.

При подготовке к общению с комиссией я посмотрела много снимков планеты, сделанных Севалом на оборудование моего отца. Среди них попадались и изображения детей. Их счастливые лица, улыбающиеся в камеру, не могли обмануть ни одного взрослого. Каждый, кто их видел, понимал, что детям нужна помощь. Осознавала это и я.

Рассматривая качественную голограмму того грота, я любовалась странным миром, скрытым внутри планеты. И снова вспоминалось то тепло, которое окутывало меня в тяжелые моменты. А если это нечто существует, а мы его не видим? Возможно, оно живое и мыслит, просто не так, как привыкли мы.