Колкая малина. Книга вторая

Существует у достоинств слабое звено,
И это будет не продажная подружка.
Это когда всё вокруг — навет и зло,
А пойти в атаку — коротка кольчужка.

Бесформенным пятном становится рассказ

О том, как все просили миролюбия.
Когда позже оказалось, что кричали под заказ,
Все призывы захлебнулись в луже словоблудия.

Когда делёжка или пересчёт,

У того, кто блещет дружелюбием,
Внутри всегда мурлычет хитрый кот,
Прозванный в народе себялюбием.

Тех обделили, а этим не досталось,

И они вооружились правдолюбием,
И у многих очень даже получалось
Своим же упиваться честолюбием.

А в тех, кому начальствовать судьба,

Конечно, просыпалось властолюбие,
И каждый ощущал вокруг себя
Как к коже прилипало сластолюбие.

Кому очень хочется от жизни

Получить не в глаз, а в бровь,
Не пристраивайтесь к этой дешевизне,
Хотя, вроде бы, и то, и то — от святого имени любовь.

Пересчёт

Назовитесь гениальным
И приходите миром управлять,
А обзоветесь деятелем брутальным,
Толпа сбежится восхвалять и прославлять.

Провозгласив себя насущным хлебом,

Будете обязаны просящих накормить,
Но вас поправят циркуляром лженаучным,
Чтобы правильно умели уличённых отличить.

А заявите, что вы и есть порядок,

Укажут всё, что было позабыть.
А если что коснётся крупных взяток,
Не позволяйте обойти себя или смутить.

Но вдруг окажется, что вы побеждены,

Надо бежать от тех, кто это знает.
Пусть те исчезнут, кто убеждены,
Что понимают, что вас до смерти пугает.

Но если вас назначили волком,

То пусть теперь по шерсти только гладят.
А всех, кто был когда-то под замком,
В телогрейки с бирками нарядят.

На одних страницах всем не умоститься,

И в перекличку превратится пересчёт.
И, наконец, сумеют разделиться
Легендарные спецслужбы и народ.

Прогнозы

В ответ на самое большое откровение
Мне сказали: «Вот бы нам такие немы,
Жизнь бы превратилась в общее везение»,
Им казались никакими все мои проблемы.

Мне как-то сразу заметно полегчало,

А что свою подружку застал в постели с другом,
Меня уже почти не волновало,
И теперь казалось не больше чем испугом.

В бочку с мёдом дёгтя подмешали,

А кислые лимоны сахаром засыпали.
Прислугу и холуев за деньги покупали,
А верность и любовь на дыбе распинали.

От короны шея может искривиться,

А от нервотрёпки пухнет голова.
Пришла пора за свои страхи устыдиться,
Помня, что барану — плеть и шампура.

Уже на гайке сорвана резьба,

И из крематорных топок соскребли золу.
За кем-то только тянется кровавая рука,
А кого-то в феврале убили на мосту.

А уже в марте зацвела мимоза,

И прилетели ранние грачи.
И люди ждут хорошего прогноза
На проживанье собственной судьбы.

Про то