Коллективно-договороне регулирование как проявление закона единства и борьбы противоположностей

Я хочу напомнить еще одно такое действие решительное, которое провел Российский комитет рабочих. Вот нам фонд Горбачева надоел, который являлся центром иностранного влияния в России. И было принято решение, поехать и на один день его закрыть. Представители Московского Совета рабочих, Смоленского Совета рабочих и Ленинградского Совета рабочих закрыли на целый день фонд Горбачева — перекрыли и опечатали входы. После этого прибыли журналисты, показывали нашего председателя дружины, рабочего, как он говорил: «Мы тут по решению Российского комитета рабочих этот центр влияния закрыли». Не пускали никого туда. Сначала сотрудники фонда пытались пробиться, потом обрадовались, что выходной день. Это огромный комплекс рядам с метро «Аэропорт» и рядом с памятником Эрнсту Тельману. Секретарь фонда упросил нас пропустить его, за это он должен был нам принести учредительные документы фонда. И мы там вычитали, что учредителями фонда являются Накасоне, Киссинджер и т. п.. Потом появились власти, а именно заместитель префекта Северного округа Москвы, заявились полковники милиции на автомобилях: «Так, ребята, давайте бумагу, на каком основании здесь стоите». Ребята говорят: «По уведомлению». «А где уведомление?» — «Сейчас напишем». Уведомление написали, они уехали. И милиционерам говорим: «Вы частная милиция или государственная?» «Мы — государственная». — «А что сюда приехали? Это частный фонд, что вы сюда приехали? Он без прав, частный, и потом он центр иностранного влияния, поезжайте домой». И они уехали все. А потом милиционер говорит: «Ну, сколько вы еще ребята будете стоять?» А мы говорим: «Будем до шестнадцати». «Давайте вот плакаты все свои, мы вам поможем». То есть я хочу сказать, что это большая сила — солидарность.

Как президент Фонда Рабочей Академии, который получает информацию о том, какие имеются конфликты в России, я констатирую: такая тенденция в последнее время, что, дескать, мы сами справимся. Вот каждый в своей тарелке хочет ковыряется, свои какието проблемы решить, а на какие–то общие действия не рассчитывает. И это, с одной стороны. А с другой стороны — тот, кто с нами конфликтует, пытается подмять все профсоюзное движение. До этого одна часть была «накрыта» «Единой Россией», я имею в виду ФНПР, теперь Справедливая Россия стала накрывать вторую часть профсоюзного движения — так называемые новые профсоюзы в разных формах. И так, чтобы никаких единых действий не было.

Поэтому значение такой организации как Российский комитет рабочих, значение, передовых профсоюзов и, вообще, значение контактов между представителями разных предприятий, разных коллективов, в том числе и разных профессий очень выросло. И в целом рабочее движение России нуждается и в таких контактах, в такой конференции, которую мы проводим. И рабочие здесь есть, и есть здесь ученые, и есть здесь практики. Ну и Российский комитет рабочих должен думать не о том, что как только на этом заводе дела обстоят, он не должен советы давать такие, которые можно реализовать на какомто одном заводе, он должен выдавать всеобщие рекомендации, потому что всеобщие, это то, что нужно всем.

И я должен сказать, что с точки зрения философской всеобщее некоторые понимают как то, что абстрагировано от всего конкретного. А если почитать «Науку логики» Гегеля, там всеобщее понимается не как абстрактное, а такое абстрактное, которое в себя вбирает все богатство конкретного. Если всеобщее, то это не значит, что я от этого абстрагируюсь, и от этого, и от этого. Всеобщее — это когда я ко всему должен притронуться, и со всем соединиться. Поэтому Гегель говорит: всеобщее — это совокупность, там и особенное есть, и единичное, и это не такое абстрактное, которое рядом с богатством конкретного, а такое абстрактное, в котором содержится все богатство конкретного. И вот это надо понимать.

Поэтому, когда мы говорим об общих интересах и общих действиях коллективных, то мы тут, во–первых, действуем строго по науке. А во–вторых, мы действуем в силах прогресса общественного. То есть мы должны понимать, кто тут элита. Те люди, которые борются за прогресс — они и элита. А те, кто получает много денег, но борется за реакцию, то те и есть самые худшие реакционные элементы нашего общества, где бы они не сидели, и как бы они не назывались, и какие бы у них не были звания и должности, и сколько бы у них денег не было в карманах или в мешках.

Если борющиеся стороны выходят на борьбу и одна из сторон говорит: «Я выхожу на борьбу, конечно, у нас ничего не выйдет, нас разобьют, всех разгонят, пойдемте все за мной». За ним никто не пойдет. И люди великие всегда настраивают ту армию, которая выступает в поход, естественно, не на поражение, а на победу. Что писал Наполеон? Надо сначала ввязаться в серьезную драку, а там видно будет. Он не говорил, что надо в любую драку ввязываться, тот, кто в любую драку ввязывается, тот драчун, хулиган. Надо ввязаться в Серьезную Драку. Но если она серьезная, тогда вот надо к ней относиться.