Коллекционер

состоянии был бы описать ее красоту.

-Ну, вот, - сказала Ульяна, - вы хотели бы быть ее отцом?

-Да, - ответил Вагиф дрожащим голосом, и пошел доставать из

чемодана остальные гостинцы.

Но Ульяна решительно закрыла чемодан, и легонько подтолкнула его к

выходу.

-А теперь, пожалуйста, уходите.

Ошеломленный парень, послушно взял чемодан и ушел.

-Что же ты наделала, - сказала мать. - Зачем ты его выгнала? Такой

хороший человек, видать добрый хоть и не русский. У ребенка же должен

быть отец.

-Знаю, - ответила Ульяна. - Вот теперь можно считать, что он у него

был.

Она назвала девочку Анютой, а в свидетельстве о рождении записали -

Анна Вагифовна Ладошкина.

У колыбели дочери Ульяна поклялась, что ее дитятко никогда ни в чем

не будет нуждаться. Она пошла работать на железную дорогу

путеукладчицей, а по выходным торговала у станции зеленым луком,

редисом и всякой петрушкой со своего огорода. Старуха-мать получала

пенсию, а на себя она почти ничего не тратила, так что Анюта и в самом деле

ни в чем не нуждалась. Впрочем, она была так прекрасна, что любое

скромное платьице смотрелось на ней, как наряд инфанты.

Но, что могли дать девочке две простые женщины из подмосковного

поселка, кроме плотного завтрака, туфелек чехословацкого производства, и

кроличьей шубки на зиму. И, тем не менее, и соседи и учителя отмечали, что

ребенок хорошо воспитан. Никто не учил девочку, как надо вести себя в

обществе, но она от природы была дружелюбна и простодушна, и ее

непосредственность с успехом заменяла хорошие манеры.

В четырнадцать лет она спела балладу о павших воинах на утреннике,

посвященном Дню Победы. На празднике неожиданно оказался автор

музыки - композитор Исаак Смелянский, его дача находилась неподалеку, в

Шевелево. Он был так потрясен исполнением своей баллады, что тут же

предложил Анюте свое участие. За это нужно было только пообещать

композитору, что пока он жив, она не будет исполнять чужих песен. Анюта

посоветовалась с матерью и бабушкой и дала согласие. Смелянский стал

возить ее по всей стране, и везде она пела балладу и другие его песни,

которые, впрочем, не имели такого успеха.

В один прекрасный день Анюту пригласили спеть ветеранам войны на

торжественном вечере во Дворце съездов. Она хотела, чтобы мать и бабушка

были в зале, но они остались смотреть концерт по телевизору. Они были

горды тем, что их Анюта стала такой знаменитой, но стеснялись появляться

на людях, да и одеть им было нечего для такого случая.

После такого успеха Анюту пригласили работать солисткой в

Ансамбль песни и пляски имени Александрова, но она отказалась, там нужно

было исполнять песни разных композиторов, а ведь она обещала

Смелянскому, что будет верна только его творчеству.

С годами Смелянский не потерял плодовитость, но ни одна из его

песен не пользовалась таким успехом, как баллада о павших воинах. Они все

еще ездили по стране, забираясь все дальше в глубинку, но их концерты

собирали все меньше публики.

Неудачи испортили характер маэстро, во всех своих неудачах он видел

происки конкурентов. Доставалось и Анюте, которую он обвинял в том, что

она недостаточно вкладывала души в его творения, подозревал ее в

предательстве.

Она очень переживала неудачи своего друга, но как ни старалась,

ничем не могла ему помочь. Однажды во время гастролей где-то на Урале,

маэстро услышал, как один парнишка из местной самодеятельности поет его

песню про сирень, и заявил Анюте, что нашел ей замену. При этом он не

захотел освобождать ее от обязательства не петь чужих песен.

Мать очень переживала разрыв Анюты с композитором, даже плакала.

Когда-то она поклялась, что ее дочь ни в чем не будет нуждаться. Когда

дочка была маленькая, она выполняла свою клятву, а сейчас, когда Анюта

стала девушкой да еще артисткой, клятва приобретала тяжесть надгробного

камня.

- Да что ты, мама, так убиваешься, - успокаивала ее дочь, - я жива,

здорова, а остальное образуется. Поступлю на работу в Дом культуры, там

требуется руководитель хорового кружка, могу еще и уроки пения давать,

сейчас очень многие состоятельные люди, хотят, чтобы их дочери

участвовали во всяких конкурсах, и платят за это хорошие деньги. Не тужи,

на свете есть много людей, которым действительно плохо, а нам грех

жаловаться.

Я даже рада, что буду теперь постоянно с вами. Я домашняя, и эта

цыганская жизнь на самом деле не по мне. Давайте как следует отметим мое

возвращение в семью, устроим себе праздник, поедем все вместе на курорт,

ведь вы с бабушкой никуда дальше Москвы не ездили. Поедем на море, в

Сочи или лучше в Турцию, говорят там очень вкусный хлеб.

- Да бог с тобой, доча, нам с бабушкой чужой хлеб противопоказан.

- Тогда сделаем евроремонт: поставим на окна стеклопакеты,

оборудуем кухню, ванную...

- Что ты Анюта, мы с бабушкой привыкли ходить в баню, чтобы

попариться с березовым веничком для здоровья, а после ванны какое

здоровье, инфаркт да инсульт и больше ничего.

- Правильно, мама, давай поставим баньку. И как мне раньше это в

голову не пришло - внучка банщика обязательно должна иметь свою баньку.

Я ведь отложила кое-что на черный день по твоему совету, так думаю, нам