Коллекционер жизней. Джорджо Вазари и изобретение искусства

«Теперь перехожу к возможностям для тебя и к своей просьбе. Я был бы очень благодарен тебе, если бы, получив то, что я послал с герцогскими всадниками, ты незамедлительно приехал бы, не тратя время на то, чтобы отыскать сапоги, меч, шпоры или шляпу: их ты можешь найти позже.

Всё это случилось, когда я работал в палаццо Веккьо над флагом, на котором все гербы и печати Его Величества и который должен взлетать над главной башней новой крепости, пятнадцать браччо в высоту и тридцать в длину, а вокруг меня работали еще шестьдесят лучших художников Флоренции. Мы уже почти закончили, как вдруг пришел приказ от организаторов празднества сделать фасад в полный рост на площади Сан-Феличе, с колонами, арками, дорожками и орнаментом, прекрасную вещь… Мастера, которых я нанял на проект, отказались. Их испугало количество работы и близкий срок. И поскольку я сделал эскиз, то Луиджи Гвиччардини и другие отдали эту работу мне. Так что мне срочно нужна помощь. Я бы не беспокоил тебя этим, если бы эти мастера, которые обиделись на меня за то, что мне доверили их работу, не строили бы мне козни, полагая, насколько мне известно, что аретинская лошадка будет важничать во флорентийской львиной шкуре. И теперь я прошу тебя о помощи как любящий друг и сосед в беде. Я верю, что ты поможешь мне, потому что хочу показать им, что пусть я юн, тщедушен и безбород, но я могу служить моему господину и без них. И когда потом они придут ко мне за работой, я скажу им: „Э! Это можно сделать и без вас“. Дорогой, прекрасный, милый мой Рафаэлло, не разочаруй своего Джорджо, потому что так ты жестоко поступишь с нашей дружбой, и убийца Борджиа убьет мою репутацию»[167].

С помощью умбрийца Вазари закончил и украшение Флоренции, и свои картоны в срок, к приезду императора 29 апреля 1536 года. Последний рывок так подорвал его силы, что он побрел в местную церковь, растянулся на ветках и крепко заснул. Возможно, он храпел; во всяком случае, слухи о его бесцеремонности достигли Алессандро деи Медичи, который смеялся до колик. Герцог тотчас послал слуг разбудить Вазари и привести его, растрепанного и заспанного. «Твоя работа, мой Джорджо, — вероятно, заявил он, — самая лучшая, самая прекрасная, самая быстрая из всех других… Так почему ты спишь, когда время бодрствовать?»[168]

И хотя Вазари часто скатывается в преувеличение и льстит самому себе, в этом случае всё было так: Алессандро не только заплатил своему верному слуге четыреста дукатов за саму работу, но и добавил еще доход от штрафов, которые заплатили художники, не выполнившие своих заданий. Еще триста дукатов в год. В свои двадцать пять Джорджо имел солидный доход[169].