Коллекционеры и меценаты в России

На настроение молодого собирателя, очевидно, повлияла атмосфера, царившая в русском обществе. Острая идейная борьба за демократизацию жизни и гуманизацию искусства, потребность «обратить его лицом» к нуждам и чаяниям народа становились господствующими в среде передовой интеллигенции. Возникла необходимость переосмысления значения и роли искусства в жизни общества. В 40-х годах складывается так называемая «натуральная школа» и в живописи, ярчайшим представителем которой стал жанрист П. А. Федотов. Его картины на выставке в Академии художеств в 1849 г. и в следующем, 1850 г., в Московском училище живописи и ваяния пользовались наибольшим вниманием публики. Особый интерес вызвали три: «Сватовство майора», «Свежий кавалер» и «Разборчивая невеста». Рецензент журнала «Современник», объясняя успех работ «Гоголя русской живописи», писал: «Причина почти всеобщего восторга, производимого картинами Федотова, главнейшим образом заключается в том, что содержание для них он выбрал из русского быта, нам более или менее знакомого»^{118}. Критик В. В. Стасов позднее писал: «До начала 50-х годов нынешнего столетия русское искусство лениво купалось в потемках полного и слепого подражания и только с помощью Федотова впервые выглянуло в 1848 и 1849 гг. на вольный воздух»^{119}.

На середину 50-х годов приходится начало собирания картин русских мастеров П. М. Третьяковым, первыми среди которых были «Искушение» Р. Г. Шильдера и «Финляндские контрабандисты» В. Г. Худякова. Посещая мастерские известных и неизвестных художников, он приобретает приглянувшиеся ему вещи и одновременно делает заказы на картины по эскизам и наброскам. Довольно быстро у Павла Михайловича складывается своя эстетическая концепция, формируется собственный взгляд на живопись. В 1857 г., обращаясь к молодому пейзажисту и портретисту А. Г. Горавскому, он писал: «Мне не нужно ни богатой природы, ни великолепной композиции, ни эффектного освещения, никаких чудес… дайте мне хотя лужу грязную, да чтобы в ней правда была, поэзия, а поэзия во всем может быть, это дело художника»^{120}. Нет нужды подробно описывать историю коллекции П. М. Третьякова, так как этот процесс неоднократно был освещен в целом ряде обстоятельных работ. К тому же решение подобной задачи невозможно в рамках очеркового изложения. Отметим лишь, что уже в начале 1860 г. его собрание включало работы Л. Ф. Лагорио, В. Г. Худякова, М. И. Лебедева, М. К. Клодта, А. К. Саврасова, В. К. Шабуева и некоторых других, получивших известность молодых художников.

Необходимо подчеркнуть, что с самого начала собирательства П. М. Третьяков преследовал вполне определенную цель — создать общедоступную галерею национальной живописи. Сохранился чрезвычайно важный и показательный в этом смысле документ, датируемый маем 1860 г. и опубликованный А. П. Боткиной, — завещание, составленное молодым купцом в варшавской гостинице по пути в Западную Европу, куда он вместе со своими компаньонами направлялся знакомиться с организацией и состоянием дел промышленного льнопроизводства. Более половины из принадлежавшего ему капитала, 150 тыс. рублей серебром, он распорядился передать на организацию в Москве «художественного музеума или общедоступной художественной галлереи» и просил своих родственников непременно исполнить его просьбу. Павел Михайлович предлагал приобрести собрание Ф. И. Прянишникова, которое с добавлением принадлежавших ему полотен и должно было образовать галерею национальных художников. Молодой коллекционер не только высказывал пожелание учредить общественно полезное учреждение, но и довольно подробно оговорил принципы его организации. Собрание должно было экспонироваться в наемном помещении, иметь несколько постоянных служащих и входную плату от 10 до 15 копеек. При этом, добавлял он, «копировать дозволить всем безвозмездно». Функции управления возлагались им на общество любителей художеств, которое предполагалось учредить и которое, как он особо подчеркивал, должно быть свободным от чиновничьей опеки.

Замысел Павла Михайловича состоял не только в учреждении центра национального искусства на основе уже имевшихся работ русских художников. Он считал обязательным пополнение коллекции лучшими произведениями за счет приобретений и пожертвований. Когда собрание увеличится, Павел Михайлович предлагал приобрести собственный «приличный дом», устроить в нем помещение с хорошим освещением, «но без роскоши, потому что роскошная отделка не принесет пользы, напротив, невыгодна будет для художественных произведений»^{121}. Многие из этих принципов были позднее реализованы им самим при организации Третьяковской галереи.