Коллекционеры и меценаты в России

Крах Мамонтова был одним из крупнейших общественных событий на грани веков в России. Он вызвал сильный общественный резонанс. В течение многих месяцев тема «мамонтовской панамы» не сходила со страниц газет. Дотошные, но часто мало сведущие в экономических вопросах журналисты буржуазных газет будоражили общественность сообщениями о колоссальных суммах хищений и трат. Однако постепенно, по мере выяснения истинного положения, тон печати стал меняться, и о Савве Ивановиче уже стали говорить как о жертве. После окончания всей истории влиятельная петербургская газета «Биржевые ведомости» писала: «Итак, делу Мамонтова наступил конец — факт, которому ввиду существенного влияния, оказанного этим делом на нашу торгово-промышленную жизнь, нельзя не порадоваться. Вместе с тем, однако, не наводит ли известие из Москвы на грустные мысли, не бросается ли в глаза странное несоответствие спокойного, основанного на взаимных уступках финала «Мамонтовской эпопеи» с той шумихой, которая была поднята при ее возникновении?»^{465}.

Что же все-таки произошло? Как случилось, что известный и опытный предприниматель потерпел полное крушение? Был он виноват или пал жертвой чужой злонамеренной воли? Суждения высказывались самые различные. Некоторые считали, что мамонтовское дело — результат интриг в высших эшелонах власти, где шла борьба за влияние между министром юстиции Н. В. Муравьевым и поддерживавшим предпринимателя министром финансов С. Ю. Витте^{466}. Другие утверждали, что чиновники и дельцы не могли простить С. И. Мамонтову популярность, его подвижничество на ниве культуры и что «он был разорен и опозорен главным образом за свое отступничество от традиций московского купечества», и если бы не его увлечение искусством, то «его, конечно, поддержали бы и не допустили бы до скандального погрома»^{467}. Похожей была и точка зрения А. М. Горького, который писал А. П. Чехову осенью 1900 г.: «Видел я Мамонтова — оригинальная фигура! Мне совсем не кажется, что он жулик по существу своему, а просто он слишком любит красивое и в любви своей — увлекся»^{468}. В своем дневнике В. Я. Брюсов записывает 28 сентября 1899 г., что Мамонтова «все жалеют, говорят, что его недочеты — это взятки, которые он дал в высоких сферах»^{469}. Встречались и иные мнения.

Вообще, история «дела Мамонтова» до сих пор обстоятельно не освещена. Не претендуя здесь на восполнение существующего пробела во всей полноте, очертим главные фазы этой драматической истории, с которой не только завершилось предпринимательство, но прекратилась широкая филантропическая и культурническая деятельность Саввы Ивановича^{470}.

Слухи о неблагополучии в делах С. И. Мамонтова стали циркулировать в июне 1899 г. после того, как ему не удалось вовремя погасить свой долг Международному банку. Министерство финансов назначило ревизию, вскрывшую нарушения в учете и расходовании средств Московско-Ярославско-Архангельской железной дороги. Выяснилось, что из кассы общества в 1890–1898 гг. деньги переводились на счета Товарищества Невского завода и Восточно-Сибирского общества, т. е. предприятиям, которые юридически не были друг с другом связаны. Такие финансовые операции были законом запрещены. Это было одним из главных пунктов обвинения, а вторым — перерасход по смете строительства линии Вологда — Архангельск. Кроме того, требовали удовлетворения и кредиторы. В конце июля 1899 г. все правление Московско-Ярославско-Архангельской дороги во главе с С. И. Мамонтовым ушло в отставку, и были избраны новые люди, которые обратились с исками к бывшим руководителям общества. Делами здесь стали заправлять люди Ротштейна.

Савва Иванович был чрезвычайно угнетен сложившейся ситуацией и в течение летних месяцев еще надеялся на то, что ему окажут поддержку и до суда дело не дойдет. Однако С. Ю. Витте не проявил желания помочь, а петербургские банковские дельцы, в руках которых оказался не только основной пакет акций Московско-Ярославско-Архангельской дороги, но и долговые обязательства Саввы Ивановича, и слышать не хотели о полюбовном удовлетворении претензий. Такая позиция клики Ротштейна наводит на мысль о том, что у финансовых тузов имелось желание не только захватить в свои руки «лакомый кусок» — Северную дорогу, но и навсегда покончить с самим С. И. Мамонтовым.

Между тем положение не было безнадежным. Согласно балансу личной собственности, составленному С. И. Мамонтовым, общая стоимость движимых и недвижимых имуществ (в числе последних было два дома в Москве, имение во Владимирской губернии, земельный участок на Черноморском побережье) оценивалась в 2 млн 660 тыс. руб., а претензии кредиторов составляли 2 млн 230 тыс. (из них на долю Международного банка приходилось 1,4 млн руб.^{471}) Однако иски были представлены в суд, 11 сентября 1899 г. в своем доме на Садовой коммерции-советник был арестован и помещен в Таганскую тюрьму, куда его вели пешком через весь город под конвоем. Одновременно на все его имущество был наложен арест.