Коллонтай

— Что вы хотите сказать этим выражением — «исчезновение замкнутой формы семьи»? Ишь, куда вы хватили — «при коммунизме»? Где сказано, какая форма семьи будет в осуществленном коммунизме? Программа ведь вещь актуальная, надо исходить из практических надобностей. Нам, наоборот, надо семью удержать от развала, особенно сейчас, надо детей сохранить. А вот вы куда махнули… Успеем и эти вопросы решить, как с белыми покончим…

Но в кулуарах вокруг меня, как всегда, собирался народ, и я разъясняла им мою резолюцию, что раз нет собственности, раз мы перейдем на общественное питание, раз дети будут на социальном воспитании, изменится и форма теперешней семьи. Государству она уже не будет нужна, это остаток буржуазного строя.

Брачная пара — дело другое. Мать и дитя, главное — широкое обеспечение и охрана материнства государством и общественностью.

— А отец при чем будет? — спрашивают товарищи.

— А отец пусть дает любовь и заботу о детях добровольно.

Это кто-то услышал, подхватил, и пошло по съезду: «Коллонтай хочет отцов в добровольцев превратить».

Одни понимали иронию и смеялись, другие возмущались всерьез…»

Александру Михайловну много лет осуждали за пропаганду свободных отношений между мужчиной и женщиной.

Иван Алексеевич Бунин в книге «Окаянные дни» приводит слова Щепкиной-Куперник о Коллонтай:

— Я ее знаю очень хорошо. Была когда-то похожа на ангела. С утра надевала самое простенькое платьице и скакала в рабочие трущобы — «на работу». А воротясь домой, брала ванну, надевала голубенькую рубашечку — и шмыг с коробкой конфет в кровать ко мне: «Ну, давай, дружок, поболтаем теперь всласть!»

Обозленный революцией Бунин добавил от себя: «Судебная и психиатрическая медицина давно знает и этот (ангелоподобный) тип среди прирожденных преступниц и проституток».

Многие были к ней несправедливы… Призыв Коллонтай позволить женщине самой определять свою судьбу был реакцией на прежнее подчиненное положение женщины.

Александра Михайловна писала в журнале «Рабочий суд» в 1926 году: «Когда говорят о слишком свободных отношениях, то при этом забывают, что эта молодежь почти совсем не прибегает к проституции. Что, спрашивается, лучше? Мещанин будет видеть в этом явлении «разврат», защитник же нового быта увидит в этом оздоровление отношений».

Коллонтай вошла в межведомственную комиссию по борьбе с проституцией при Наркомате государственного призрения, который она когда-то возглавляла. В тезисах комиссии говорилось:

«1. Проституция тесно связана с основами капиталистической формы хозяйства и наемным трудом.

2. Без утверждения коммунистических основ хозяйства и общежития исчезновение проституции неосуществимо. Коммунизм — могила проституции.

3. Борьба с проституцией — это борьба с причинами, ее порождающими, то есть частной собственностью и делением общества на классы».

Шестнадцатого февраля 1921 года Коллонтай писала Горькому:

«Дорогой Алексей Максимович,

пересылаю Вам тезисы по новой коммунистической морали, которые мы будем разбирать в среду 23 февраля на Межкомиссии соцобучения по борьбе с проституцией. Крайне желательно Ваше присутствие, будут заинтересованные товарищи и те, кто хочет не только в брачных отношениях, но и в других областях внести большую ясность и четкость нарождающейся новой коммунистической морали…»

В годы Гражданской войны количество проституток уменьшилось. Во-первых, упала роль денег. Во-вторых, молодые женщины из деревни перестали перебираться в город — деревня жила лучше. В-третьих, с проститутками расправлялись довольно жестоко. Владимир Ильич Ленин рекомендовал проституток расстреливать (см.: Вопросы истории. 2004. № 9).

Коллонтай рассказывала о своем выступлении на конференции в Гааге:

«Поразило слушателей, что за годы советской власти и государственной деятельности по охране материнства и младенчества количество преступлений детоубийства брошенными женщинами-матерями резко снизилось в судебных анналах.

— У нас нет больше брошенных женщин, само понятие тоже исчезает, — это мое заявление вызвало горячий отклик.

— Какие у вас практические меры борьбы с проституцией? — послышались настойчивые вопросы делегаток конференции.

Я ответила одним словом: труд. У нас все граждане и гражданки привлечены к труду, полезному для общества и государства. Мы ведем борьбу не с проституцией, а с ее первопричиной, то есть трудо-дезертирством».

Объяснения кажутся смешными. Напомним, что в 1920 году в Петрограде насчитывалось 17 тысяч проституток и 300 притонов. Окончание Гражданской войны, если можно так выразиться, пошло проституции на пользу. Количество продажных женщин выросло.

Сарра Наумовна Равич (первая жена Григория Зиновьева и сама старая большевичка) писала в теоретическом органе ЦК журнале «Коммунист»: «Старые, гнилые устои семьи и брака рушатся и идут к полному уничтожению с каждым днем. Но нет никаких руководящих начал для создания новых, красивых, здоровых отношений. Идет невообразимая вакханалия. Свободная любовь лучшими людьми понимается как свободный разврат».