Коллонтай

Критиковал оппозицию ответственный редактор «Правды» Николай Иванович Бухарин:

— В тот момент, когда нам до чрезвычайности приходится напрягать все силы, когда приходится напрягать весь остов коммунистического аппарата, чтобы удержать всеми пальцами эту расползающуюся мелкобуржуазную ткань, в это время одна из группировок «Рабочей оппозиции» проповедует выборность в нашей армии!.. То, что мы можем себе позволить внутри нашей партии, это еще не значит, что то же самое мы можем перенести на другие организации.

Он объяснял:

— Когда мы оцениваем, скажем, кронштадтские события, разве для нас главным образом опасно то, что генерал Козловский и эсеры подняли военный мятеж в Кронштадте? Нет, товарищи, самым опасным для нас является то, что накануне перед этим в Питере были волынки на ряде заводов, что у нас среди московских рабочих собирается конференция кожевников, которая выносит эсеровскую резолюцию, собирается конференция беспартийных металлистов, которая выносит тоже эсеровскую резолюцию. В этом заключается опасность, и в этом мелкобуржуазная зараза, которая захватила в своей гангренозной форме и часть рабочего класса. В этом заключается наибольшая опасность текущего момента, а вовсе не в том, что тот или иной генерал поднял военное восстание.

Ефим Никитич Игнатов, состоявший во время революции в Московском революционном комитете, затем стал членом исполкома и президиума Моссовета, выступал от рабочей оппозиции:

— Партия должна решительно встать на сторону принципов рабочей демократии, отбросить мелочную опеку и перейти на доверие к сознательности «низов». В этом заключается выход из кризиса. Без самодеятельности коммунистических «низов» и пролетарских масс, одними циркулярами, распоряжениями и так далее мы из этого кризиса не вылезем… Партия не должна бояться, а твердо идти по пути рабочей демократии не тогда только, когда везде тишь и гладь, а когда всё волнуется кругом… А для того, чтобы наша партия сама по себе не перерождалась, благодаря тому, что она находится у власти, необходимо сделать так, чтобы все члены партии регулярно отбывали определенный срок на заводах и фабриках. Это полезно, поскольку все члены партии считаются революционерами… Далее необходимо, чтобы назначенство на партийные посты было безусловно отменено. С этим институтом уполномоченных и назначенцев нужно покончить!

Секретарь Петроградского комитета и Северо-Западного бюро ЦК Ивар Тенисович Смилга резко ему возразил:

— На протяжении всего периода после революции всяким разговорам о действительной демократии мы противопоставляли твердый военный режим, формальный демократизм и даже уклон от конституции, но всё это во имя победы, чтобы во что бы то ни стало сохранить рабоче-крестьянскую республику. И мы победили…

Ивар Смилга в Гражданскую войну был членом Реввоенсовета Республики и поддерживал Троцкого, поэтому вскоре лишился работы и партбилета. В 1929 году он заявил, что рвет с троцкизмом. Его восстановили в партии, назначили заместителем начальника мобилизационного управления ВСНХ. А после убийства Кирова в декабре 1934 года Смилгу арестовали и держали в Верхне-Уральском политизоляторе, а в феврале 1938 года расстреляли. «Твердый режим», который он когда-то защищал от Шляпникова и Коллонтай, убил и его самого…

Тринадцатого марта вечером на одиннадцатом заседании Коллонтай вновь получила слово:

— Наша «Рабочая оппозиция» твердо настаивает, что необходимо не только реорганизовать весь аппарат, но надо твердо и ясно сказать, что во все времена, а не только в момент передышки, необходима система широкого развертывания демократии, доверие к массам и обеспечение свободы мнений для товарищей не только на бумаге, но и фактически. Для этого мы вносим пункт о свободе дискуссий: надо признать за партийными течениями право устраивать дискуссии и дать возможность представителям различных течений защищать свои взгляды, то есть издавать на счет ЦК такую «вредную» брошюру, как изданная мной брошюра «Рабочая оппозиция»… Не забудьте, товарищи, что «Рабочая оппозиция» связана с широкими рабочими массами.

— И с Кронштадтом, — прозвучал голос из зала.

— Товарищи, вы знаете о том, что не было никогда случая, когда бы «Рабочая оппозиция» отказывалась от работы и не шла бы туда, куда ее посылают. На Кронштадт кто первый откликнулся, кто первый поехал туда, как не представители «Рабочей оппозиции»? Это не красный Генеральный штаб туда поехал, туда поехали представители «Рабочей силы». Вот кто первый поехал. (В зале смех.) И повторяю дальше: когда нужно, мы умеем подчиниться партии и исполнить наш долг во имя коммунизма, во имя мировой рабочей революции…

Коллонтай на съезде досталось, пожалуй, больше всех. Рабочих Шляпникова и Медведева особо трогать не решались — с учетом настроений в стране. Александра Михайловна с ее женскими идеями представлялась более удобной мишенью.

Николай Бухарин издевательски цитировал статью Коллонтай из журнала «Коммунистка» под названием «Крест материнства», опубликованную в начале 1921 года: