Колодец Времени

Шеффер дочитал записи до конца, пробежал по строчкам еще раз взглядом и задумался: «Это все было бы фантастикой, если бы не рассказы тибетцев о Шамбале. Именно так они называли ту землю, которую поэт назвал Северной. В Шамбалу стремятся Учителя Тибета, но начинают путь только тогда, когда услышат ее зов. На зов указал и Эккарт. Тибетцы верят, что дверь в Шамбалу открывается один раз в году, а где – никто не знает. Поэт дверь назвал Точкой Вхождения. Имена разные – Земля одна. Но почему эти записи попали ко мне? Мое участие в экспедиции в Гималаи носило чисто орнитологический характер. Или это зов?»

Шеффер спрятал записи в конверт и подошел к окну. Метель кружила над городом и засыпала дорожки. Ветер завывал и пытался ворваться через оконную раму в комнату. Метель танцевала на глазах у Эрнста белый вальс, а в ушах звучала музыка Шуберта. Снег усилился. Сквозь белую пелену Шеффер разглядел человека в черном. Незнакомец тоже заметил в окне ученого и помахал ему рукой.

«Это нацисты, - догадался Шеффер. – Это они отправили мне письмо».

Глава 10

Шеффер шел по улицам Берлина, погруженный мыслями в книгу, которую решил написать о Тибете, его верованиях и местной фауне. С репродуктора звучали слова: «Один народ, одна империя, один вождь». 24 марта 1933 года Германия стала Третьим Рейхом. Прошло два месяца, а народ уже и не помнил, какой была Германия до Рейха, не помнил и боялся вспоминать…

Столица на первый взгляд осталась прежней, но ветер разносил по улицам и площадям Берлина идею о возрождении Великой Германии, залетая в каждую открытую дверь, в каждое открытое окно. Таких дверей и окон было много: нацистские гимны и марши широко распахнули их и стучались в сердца и головы немцев.

Постучались они и в сердце Эрнста Шеффера, но то уже было открыто – открыто для свастики и Шамбалы. Правда, сам ученый этого не знал и все еще сопротивлялся мыслям о поиске загадочной Северной Земли, которые терзали душу особенно по вечерам, когда рука подбирала слова о Великой Снежной стране.

В кармане пиджака лежало письмо – записи Дитриха Эккарта, прочитанные и перечитанные ученым несколько раз и изученные досконально. Запутанные, но искренние мысли поэта изменили взгляды Эрнста Шеффера на жизнь и пытались изменить судьбу – приглашение в Рейхстаг лежало в другом кармане и отсчитывало не только шаги человека, но и минуты в календаре Тысячелетнего Рейха.

Шеффер уверенной походкой подошел к Рейхстагу, смело открыл дверь, предъявил приглашение охраннику, повернул направо и направился по длинному коридору в рейхканцелярию.

В приемной уверенность пропала: Шеффер осознал, куда пришел. Внутренняя обстановка, люди в форме, ощущение абсолютной власти внушали страх и покорность. Дрожащим голосом ученый назвал себя.

- Фюрер ждет Вас. Я доложу о Вашем приходе, - сказал секретарь, скрылся за дверью и через мгновение появился вновь.

Шеффер вошел в кабинет фюрера. Волнение исчезло, хотя слова все еще с трудом подбирались в голове, а звуки не раскрывали тайные мысли ученого. Гитлер встал из-за стола и подошел к Шефферу.

- Вы изучили записи Эккарта? – спросил фюрер.

Шеффер в ответ кивнул головой.

- Я знал, что они заинтересуют Вас. Я уверен, что Ваш дальнейший труд будет во благо Великой Германии. Рейху нужны преданные люди, Рейху нужны образованные люди, - Гитлер указал рукой на кожаный диван и предложил сесть.

Шеффер присел на край дивана и ощутил спиной твердый подлокотник. Ученый ничего не видел вокруг, кроме лица фюрера, ничего не слышал, кроме голоса Гитлера.

- Вы были в Гималаях, Шеффер? Расскажите мне о Тибете.

- Что именно Вас интересует, фюрер?

- Религия Бон и сами тибетцы, - не раздумывая, ответил Гитлер.

- Я мало осведомлен, - произнес Шеффер и замолчал, но пауза была недолгой. – Тибетцы как дети. Они открыты и честны, но не слишком доверчивы. У них простые жилища и скудная еда, и, тем не менее, их лица озаряют улыбки, такие улыбки, каких, пожалуй, уже не встретишь в Германии. Тибетцы все еще верят в злых духов, в страну Шангшунг, в Юнгдрунг Гу Це – Гору Свастики, считают ее душой Бон, средоточием всех жизненных сил. На эту Гору с Небес спустился Тонпа Шенраб – основатель Бон-По, или Черного пути. Шенраб утверждал, что по этой Горе можно вновь подняться на Небеса, но это под силу только бессмертному. «Никто из смертных не смеет взойти на Гору, где обитают Боги, тот, кто увидит лики Богов, должен умереть», - так гласит древнее тибетское предание.

В кабинете фюрера воцарилась тишина. Гитлер был очень спокоен и не похож на того холерика, о котором рассказывали друг другу немцы. Фюрер первым нарушил тишину:

- Эккарт в Мюнхене ждал Вас. Вы тот, кто взойдет на Кайлас. Вы новый носитель Инглии. Вы нужны свастике, но прежде всего вы нужны мне…