Колокол по Хэму

В этом и состояла главная трудность. Чтобы получить из Вашингтона ответ на стандартный запрос, в Мексике, Колумбии и Аргентине обычно приходилось ждать около десяти дней. Если требовались особые документы, ожидание растягивалось на месяц и более. Как правило, ко времени их прибытия мы уже приступали к другим делам. В данном случае «Южный крест» вполне мог покинуть порт еще до того, как мой запрос будет удовлетворен.

— Как можно быстрее, — ответил я.

— Завтра во второй половине дня, — сказал Дельгадо. — В явочном доме, в семнадцать ноль-ноль.

Я промолчал, хотя сомневался, что информация может достичь Кубы к завтрашнему вечеру. Даже если она поступит... то каким образом? Через курьера? Зачем посылать секретные данные с нарочным для агента, ведущего заведомо тупиковое дело? В конце концов, кто же он такой, этот Дельгадо?

— Только о яхте? — спросил он, делая пометку в крохотной записной книжке на пружине.

— И обо всем, что непосредственно касается ее, — добавил я. — Любые данные о расследованиях в отношении экипажа, владельцев... все, что может оказаться полезным.

Дельгадо кивнул, подошел к мотоциклу и забрался в седло.

— А что бы стал делать твой писатель, если бы догнал субмарину, Лукас? — спросил он.

Я вспомнил о безумной гонке по бурному морю, о серой ходовой рубке, которая исчезала то в волнах, то в пелене дождя, вспомнил, как Хемингуэй стоял на мостике с каменным лицом, широко расставив ноги и до такой степени открыв дроссельные заслонки, что мне казалось, будто бы корма или нос «Пилар» вот-вот отломится на волнах, брызги, насквозь промочившие яхту и всех, кто на ней был... Все мы — Пэтчи, Уинстон Гест, невозмутимый Фуэнтес, даже я — ревели от восторга, подгоняя криками яхту, словно лошадь на ипподроме. И вдруг подлодка исчезла, окончательно и бесповоротно.

Хемингуэй разразился проклятиями, ударил по переборке ладонью и дал полный назад, разворачивая нос к северу и сокращая дистанцию между «Пилар» и огромной яхтой. Он велел Фуэнтесу посмотреть в бинокль и прочесть название корабля на его корме.

— Вздумай вы приблизиться к субмарине вплотную, — продолжал Дельгадо, — она подняла бы вас на воздух.

— Да, — отозвался я. — Значит, завтра, в пять? Я постараюсь быть на месте.

Дельгадо улыбнулся и завел двигатель.

— Кстати, — прокричал он, — ты заметил «Бьюик» с двумя людьми, которые следили за вашим отправлением из порта?!

Он стоял на вершине холма над Кохимаром.

Я заметил «Бьюик». Его укрыли в тени, поэтому даже через бинокль я смог рассмотреть только два неясных силуэта на переднем сиденье — один высокий, другой коротышка, как было и в прошлый раз. Бим и Бом.

— Водителя я не разглядел, — продолжал Дельгадо, — но пассажиром был плешивый горбатый карлик. Тебе это ничего не напоминает?

— Вы шутите, — сказал я. — Мне казалось, его перевели в Лондон.

— Его действительно перевели, — ответил Дельгадо и повернул рукоятку газа так, что теперь ему приходилось кричать еще громче. — Я никогда не шучу!

«Плешивым горбатым карликом» был не кто иной, как Уоллес Бета Филлипс, знаменитый руководитель латиноамериканского отделения военно-морской разведки США. Филлипс действительно был лыс и сутул, но никак не карлик — просто человек невысокого роста. Я участвовал в нескольких операциях в Мексико-Сити, которые разработал и возглавлял Филлипс, и относился к нему с искренним уважением. Под его руководством BMP, OPC, ФБР и тогда еще неоперившаяся британская КСК начали работать против нацистских агентов в Мексике как единая команда. Всю зиму 1941 — 1942 годов Филлипс настаивал на расширении сотрудничества агентств, несмотря на то что Гувер требовал прекращения деятельности КСК в Западном полушарии и ограничения ответственности BMP исключительно морскими вопросами. После решительной схватки в Вашингтоне, в ходе которой Гувер окончательно прибрал к рукам OPC и все прочие контрразведывательные службы Запада, местные агенты ФБР перехватили у Филлипса бразды власти.

Несколько последних месяцев, завершившихся весенним провалом двух операций, агенты Филлипса в Мексике, а также в остальных странах Латинской Америки подвергались все более настойчивому давлению со стороны Гувера. В апреле я получил приказ следить за людьми Филлипса, которые совместно с агентами Донована охотились за последними немецкими шпионами в двух крупнейших морских портах Мексики. Вскоре Гувер напрямую обратился к Рузвельту, потребовав ликвидировать КСК и наказать Филлипса за сотрудничество с этой организацией.