Колокол по Хэму

Словно прочитав мои мысли, Дельгадо улыбнулся, снял шляпу и протер ее поля платком, извлеченным из кармана брюк.

— Какими тайными мотивами я могу руководствоваться, отдавая тебе такой приказ, Лукас?

— Вы ничего не можете мне приказывать, — ответил я. — Вы мой связной, а не контролер. Я отчитываюсь непосредственно перед Гувером, хотя и с вашей помощью.

Дельгадо продолжал улыбаться, но его взгляд стал холодным и невыразительным.

— Как связной между тобой и Гувером я требую, чтобы ты переписал этот чертов рапорт. Сохрани факты и не выпячивай свое участие в событиях. Если директор решит, что ты пляшешь под дудку Хемингуэя, он выдернет тебя отсюда с такой скоростью, что, глядишь, оторвет твою тупую голову. И что тогда? Хемингуэй нипочем не согласится взять другого «консультанта», и я буду вынужден трудиться вдесятеро, наблюдая за «Хитрым делом» со стороны, когда болваны из гаванского отделения Бюро станут дышать мне в затылок.

Я посмотрел на отпечатанные страницы своего рапорта и ничего не сказал. В эту минуту меня занимало другое — кто из нас лучше владеет смертоносными приемами рукопашной, я или Дельгадо? Было бы интересно выяснить это наверняка.

Дельгадо взял свою сумку, вынул оттуда два досье и положил их на стол.

— Я решил, что они тебе пригодятся. — Он встал и потянулся. — Я схожу пропустить стаканчик, а ты пока почитай.

Оставь папки на столе. Я вернусь сюда и заберу их.

Я понимал, что он ни в коем случае не оставит меня наедине с секретными материалами в пустом доме. Он затаится где-нибудь поблизости, дожидаясь моего ухода.

Первой я открыл папку потоньше. Это было обычное досье ФБР, а не секретные материалы Гувера под грифом «О/К». Из оглавления на первой странице был ясно, что я не найду здесь ни отчетов наружного наблюдения, ни расшифровок переговоров, ни компрометирующих фотографий, ни аналитических заметок. Личное дело этой женщины ничем не отличалось от миллионов досье ФБР на других американских граждан — результат анонимного доноса или единичных контактов с людьми, состоящими под надзором Бюро; могло случиться и так, что имя женщины попросту мелькнуло где-нибудь при подозрительных обстоятельствах, и на нее завели папку.

Хельга Соннеман, в девичестве Хельга Бисхофф, родилась 11 августа в Дрездене, Германия. Ее отец погиб на службе кайзера в 1916 году — был отравлен газом во время битвы при Сомме.

Мать Хельги вновь вышла замуж в 1921 году, на сей раз за Карла Фридриха Соннемана. У герра Соннемана были три дочери и два сына от предыдущего брака; одна из сводных сестер Хельги, Эмми Соннеман, впоследствии стала женой Германа Геринга.

В 1936 году Эмми познакомила Хельгу с Ингой Арвад.

Арвад тогда работала корреспондентом в Берлине и обратилась к будущей миссис Геринг с просьбой об интервью. Женщины так понравились друг другу, что Эмми пригласила Ингу в свой загородный дом, где Арвад встретилась с двадцатипятилетней Хельгой, которая приехала в Германию, чтобы стать свидетелем величия Третьего Рейха и побывать на закрытой свадебной церемонии сестры.

В согласии с кратким жизнеописанием Хельга Соннеман перебралась в Штаты в 1929 году, сразу после биржевого краха — сначала как студентка колледжа Уэллсли, где ее главными предметами были антропология и археология, потом — как супруга хирурга из Бостона. Этот брак оказался непродолжительным, и во второй половине 30-х Хельга получила американское гражданство, развелась с врачом и поселилась в Нью-Йорке под собственной фамилией. Последние десять лет она работала независимым экспертом по предметам древнего искусства — ее узкой специальностью были резьба и керамика майя, инков и ацтеков. Хельга сотрудничала с рядом ведущих американских университетов, а в настоящее время подвизалась в нью-йоркском Музее естественной истории.

В досье упоминались ее связи с Герингом и другими высокопоставленными нацистами — по всей видимости, Соннеманы были особенно дружны с Гессом, — однако на протяжении 30-х годов поездки Хельги в Германию были редки и ничем не примечательны. Создавалось впечатление, что красавица блондинка не интересуется политикой. За последние десять лет она несколько раз бывала в Европе, но гораздо чаще путешествовала по Мексике, Бразилии, Перу и другим странам Южной Америки.

Разумеется, в досье то и дело встречалось имя Инги Арвад.

Помимо встреч в Германии и Дании, Хельга была одним из тех людей, которых Арвад навещала в Штатах, приехав туда в 1940 году. Более того, Арвад несколько недель прожила в Нью-Йоркской квартире Хельги, пока из Европы не прибыл доктор Поль Фейос. Перекрестные ссылки в досье Соннеман, опиравшиеся на доклады людей, которые следили за Арвад во время посещения ресторанов в компании Алекса Веннер-Грена, ограничивались упоминанием о том, что «среди присутствующих была также мисс Хельга Соннеман, знакомая мистера Фейоса».