Колокольные дворяне

Я снова на площади у Тобольского кремля, расстояния здесь, если по прямой ехать, небольшие. Несколько скамеек перед церковью. Мне улыбается священник в широченной рясе, у него симпатичное открытое лицо.

Проректор по науке очень молод, с виду совсем мальчишка. Но проходящая мимо него богомольная старушка упала перед ним на колени, испрашивая благословения. Петр трижды ее перекрестил, она поцеловала желтый сияющий крест у него на груди и удалилась, беспрестанно кланяясь и пятясь.

Я подошла ближе, глаза отца Петра Поспелова за очками доверчивы и спокойны, взгляд расположит к себе любого, мгновенно. Движением руки мне предложено (или дозволено?) сесть рядом, я осторожно присела и тут же слышу негромкий рингтон, заглушенный складками просторного одеяния, из кармана рясы отец Петр выуживает мобильник:

– Ну, так уйдите оттуда! Сейчас же уйдите! – Разговор короток. И мне, поясняюще: – Сорванцы мои на чужую детскую площадку пробрались, сообщают, что хозяева настроены с ними драться.

– А не боитесь, что передерутся все-таки?

– Я свое слово сказал, пусть учатся решать конфликтные ситуации. У меня двое, мальчик и девочка, погодки, им шесть и семь. Вполне разумные, когда по отдельности друг от друга. А вместе соберутся – фантазии бьют ключом. – Петр глубоко вздохнул. – Проблема в том, что они всегда почти вместе.

Небольшая совсем пауза следует, но в Тобольске для меня время сжалось, даже краткие перерывы приводили в растерянность. В городе тридцати трех церквей я привыкла к безостановочным действиям.

Набрав в легкие побольше воздуха, я нарушила молчание:

– Мой прадед, отец Алексий Васильев, был в Тобольске духовником Царской Семьи. Я собираю мнения о нем, исторические сведения, документы ищу. И нахожу. Такое у меня сложилось мнение, что отец Алексий был человеком истинной веры. Прежде всего. И ехала я сюда не только для сбора информации. Я хочу понять… то есть у меня вопрос главный и для меня непростой…

Как вы считаете, в то время вера была истинной? Именно в этих краях?..

А сейчас? Ругайте меня, отец Петр, если неверные у меня вопросы и глупые… Но я думала об этом, часто думала. В стране возрастает количество верующих и одновременно растет недоверие к официальной церкви, даже аббревиатура РПЦ набила оскомину. Такое чувство, что истинная вера – это одно, а официальная церковь – это другое.

Меня и судьба моего прадеда интересует прежде всего как пример конкретного служителя церкви, работавшего здесь в то самое время, когда…

– Я понимаю вас, и по телефону понял. Давайте сейчас в курс дела введу, будет как маленькая справка, историческая и нравственная. Вам будет полезно. Да и мне… Времени у меня не много, но есть. Вопросы у вас правильные, и хорошо, что именно так судьбу своего родственника воспринимаете. Ведь все взаимосвязано. Односторонняя информация о чем-то – неверная информация. Этим многочисленные интерпретаторы пользуются.

– А интерпретации – заведомый обман?

– Интерпретация – это чья-то версия. Можно кандидатскую, докторскую диссертацию написать – это чья-то точка зрения. Объективен только Бог. И мы – трактуем, докапываемся до истины. Ищем ее. Процесс поиска истины и есть наша земная судьба. Искать нам позволено.

– Но кто-то ведь приближается в разгадке и пониманию, кому-то открывается истина?

– Это соблазн – считать, что мне истина открылась, а другим нет. Господь наш – Истина. Но давайте ближе к вашим вопросам, вы хорошо их сформулировали, кстати.

А я отвечу так, как у меня получится. Согласны?

– Мои вопросы – только попытка объяснить, что именно меня привело в Тобольск.

– Ну, во-первых, давайте с вами договоримся… у меня через двадцать минут здесь служба, я должен буду вас оставить, мы сможем в понедельник встретиться полноценно или в воскресенье. Я недалеко живу, мы в любой момент можем встретиться.

– То есть сейчас у нас есть двадцать минут. – Я торопилась договорить, будто меня уже прогоняли. – Конечно, в любой день, когда вам удобно. Главное, мы с вами познакомились. Мы созвонимся, и мне не нужно будет представляться заново.

– А мне не нужно будет никуда спешить. – Он улыбался, когда это произносил, будто сам не до конца верил, что времени будет много.

– Прекрасно. Поэтому я и торопилась, очень боялась, что не дождетесь.

– Да нет, я бы до начала службы здесь, на скамеечке, оставался. Такая погода в наших краях редкость. Благодать.